ЭРА безопасности

 

ЭРА  БЕЗОПАСНОСТИ Так называемый фукусимский синдром, возникший в марте 2011 года после аварии на японской АЭС, почти преодолен. Жители России вновь выступают за развитие атомной энергетики в стране.  

«Левада-центр» провел опрос среди россиян на тему мирного атома. И вот что выяснилось — большинство респондентов поддерживают атомную энергетику. Причем внушительное количество опрошенных ратуют за развитие отрасли. Прошел год, истерика улеглась, и данный опрос показал, что постфукусимские колебания по отношению к атомной энергетике были скорее всего у тех, кто никогда и не интересовался атомной энергетикой, а при любых слухах  начинает травить детей йодом.

Напомним, что опрос, проведенный в России год назад, сразу после японских событий, демонстрировал серьезное падение уровня доверия россиян к атомной энергетике. Тогда отношение россиян резко изменилось в негативную сторону, и за ее активное развитие выступали всего 22%, за сохранение на нынешнем уровне — 30%, постепенного сворачивания хотели 27%, совершенного отказа от АЭС — 12%.

Поэтому особенно отрадно, что год спустя мнение россиян относительно атомной энергетики улучшилось и вер- нулось на дофукусимский уровень. Такой возврат на дофукусимский уровень можно связать с тем, что россияне видят в атомной отрасли источник инновационного развития страны. Напомним, что безоговорочным лидером по уровню поддержки мирного атома был 2010 год, когда за поддержку атомной энергетики ратовало более 70% россиян.

 

В мировом тренде

Эксперты считают, что изменение в положительную сторону отношения жителей России к АЭС в целом совпадает с мнением и мировой общественности. Франция, к примеру, хочет продлить срок эксплуатации реакторов до 40 лет. В Париже считают совершенно немыслимым отказ от атомной энергетики.

Похожая тенденция имеет место и в США.  9 февраля Комиссия по ядерному регулированию одобрила строительство новых атомных реакторов. Это произошло впервые за последние 30 лет. «Реакция опрошенных российских граждан вполне отражает мнение мировой общественности. Если посмотреть на опросы в других странах, то там сегодня почти такое же отношение к АЭС. Если сразу после аварии на атомной станции в Фукусиме у людей играли эмоции, то спустя время, после осмысления ситуации, все успокоились. Все понимают, что то, что случилось в Японии, не может повториться в подавляющем большинстве точек мира», — сказал РИА Новости аналитик американской компании Energy Intelligence Гари Питч.

 

«Но, конечно, какой-то процент всегда будет против «мирного атома», — аналитик американской компании Energy Intelligence Гари Питч.

 

Эксперт в атомной энергетике, главный редактор «Атоминфо» Александр Уваров отметил, что после аварии в Японии во всем мире уже было введено восемь новых энергоблоков АЭС:

1 блок в России2 блока в Корее3 блока в Китае (один из них SERF)1 блок в Иране1 блок в ПакистанеА на десятке площадок развернуто строительство. «Прошел год после Фукусимы, и оказалось, что страхи были значительно преувеличены, и то, что произошло, — совсем не конец света.

Скорее всего, постфукусимские колебания по отношению к атомной энергетике были у тех, кто меньше всего интересовался темой, а сейчас все успокоились, потому что стало понятно — опасения были сильно преувеличены. После аварии во всем мире ввели в строй восемь новых блоков АЭС, так что все идет своим чередом, отрасль продолжает развиваться во всех странах», — сказал он.

 

 

Стихия погубила бизнес компании TEPCO, но не погубила ни одной жизни на АЭС «Фукусима»!

 

Леонид Большов

Директор Института безопасного развития атомной энергетики РАН Доктор физико-математических наук, член- корреспондент РАН (Российская академия наук), профессор по специальности «Физическая электроника». С 1991 года директор ИБРАЭ РАН. Награжден орденом Мужества за участие в ликвидации последствий Чернобыльской аварии, а также орденом Почета РФ за достигнутые трудовые успехи и многолетнюю добросовестную работу.

 

— Какова была ваша реакция на стихийное бедствие в Японии 11 марта и на последующую аварию на Фукусиме?

— Сразу после того, как появилась первая информация об аварии на АЭС «Фукусима», Техническому кризисному центру ИБРАЭ была поставлена задача рассчитать развитие событий по самому худшему сценарию: когда будут полностью расплавлены все реакторы, а также все бассейны выдержки ОЯТ и произойдет масштабный выброс радиации. Расчет возможных угроз оказался чрезвычайно важным для выстраивания логики всех дальнейших действий в нашей стране по отношению к данной аварии.

 

— Ваша компания была вовлечена в восстановительные работы на Фукусиме?

Разработанный в ИБРАЭ прогноз развития событий, а также ежедневные аналитические материалы по развитию аварии мы направляли в правительство РФ, Росатом, МЧС , Минэнерго, Ростехнадзор и Росгидромет. Руководство  ИБРАЭ принимало участие в заседаниях национального штаба по оценке ситуации. Наш прогноз, составленный в  первые же часы событий, был достаточно оптимистичен — радиационные последствия аварии для России и мира будут минимальны и не представляют угрозы для других стран. Как мы видим, спустя год ситуация вокруг АЭС  полностью подтвердила прогноз, данный специалистами ИБРАЭ и Росатома.

 

Что нам было понятно с самого начала — необходимо очень быстро решить вопрос по восстановлению системы охлаждения реакторов и бассейнов выдержки.

 

— Что в целом необходимо сделать атомной отрасли в ответ на Фукусиму?

— В России так же, как и в большинстве стран мира, активно эксплуатирующих атомные станции, прошли стресс- тесты, по итогам которых был разработан комплекс мер усиления безопасной эксплуатации энергореакторов АЭС. Но хочу отметить, что один из важнейших уроков Фукусимы в том, что косвенный ущерб наносит даже не сама авария, а недостаток информации или искаженная информация о том, что происходит.

Российская система радиационного контроля, которая создавалась с участием ИБРАЭ, после Фукусимы срабо- тала очень неплохо. На Дальнем Востоке в 630 пунктах замерялась радиация на земле, в воде и воздухе. Через 15 минут эта информация передавалась обычным горожанам по громкой связи, с помощью бегущей строки, в Интернете, телевизоре. Людей удалось быстро успокоить и недопустить ненужной паники. В Японии, увы, такой успешной работы проведено явно не было.

 

— Какие действия должны быть предприняты на существующих АЭС для обеспечения их безопасности?

— Прежде всего стоит серьезнее относиться к возможному развитию тяжелых аварий на АЭС. Мировому атомному сообществу надо хорошенько выучить уроки аварий на Чернобыльской АЭС и на АЭС «Фукусима» и сделать все, чтобы ликвидировать саму возможность подобного развития событий на атомных станциях.

 

— Изменила ли Фукусима ваше отношение к ядерной энергии?

— Как мы видим, несмотря на то что события в Японии вначале вызвали шквал критики в адрес атомной энер- гетики, только Германия отказалась от эксплуатации энергии «мирного атома». Ряд стран наоборот уже после аварии заявили о планах масштабного развития АЭС, конечно, с учетом всех мер обеспечения безопасности. Поэтому для меня будущее атомной энергетики представляется очевидным — мы еще долгие десятилетия будем  не просто эксплуатировать парк атомных энергореакторов, но и наращивать их мощности.

 

GE Hitachi Nuclear Energy

Каролина Реда

Президент и исполнительный директор

 

— Какова была ваша реакция на стихийное бедствие в Японии 11 марта и на последующую аварию на Фукусиме?

— Наша непосредственная реакция была следующая — озабоченность о японском народе, наших близких пар- тнерах в Hitachi и наших сотрудниках.

Когда произошло землетрясение и цунами на восточном побережье, мы занимались отключением энергоблока №4 Фукусимы. У GE Hitachi было более 40 сотрудников и подрядчиков на месте, и среди наших первоочередных задач было обеспечение их безопасности.

Мы сразу же предложили поддержку нашему партнеру Hitachi, так как  они помогали TEPCO в решении сложившейся ситуации. Мы создали 24-часовые командные центры в нашей штаб-квартире в г. Уилмингтон Северной Каролины и в Японии; предоставили инженерную и другую помощь Hitachi,  EPCO, INPO, WANO и другим заказчикам по всему миру. 

В первые дни после катастрофы сотрудники GE из 41 страны перечислили более $1 млн благотворительным  организациям, чтобы помочь японскому народу. С фондом подарков общий вклад GE превысил 2 миллиона долларов. Эти пожертвования были в дополнение к $ 10 млн, пожертвованным благотворительным фондом GE. Для удовлетворения требований аварийного питания в Японии GE Energy доставило 17 газовых турбин, обе- спечивающих более 1500 МВт электроэнергии.

 

— Ваша компания была вовлечена в восстановительные работы на Фукусиме?

— Мы помогали нашему партнеру — Hitachi, так как именно они занимались восстановительными работами.

 

— Какие меры ваша компания предприняла в ответ на фукусимские события?

— Мы продолжаем поддерживать нашего партнера — Hitachi, чтобы помочь TEPCO в восстанавливающих работах в  Японии. GE Hitachi участвует в программе «Путь вперед», управляемой NEI, и поддерживает группу собственников кипящих реакторов (BWR) в оценке уроков, извлеченных из Фукусимы.

 

— Что в целом необходимо сделать атомной отрасли в ответ на Фукусиму?

— Атомная отрасль всегда, в первую очередь, характеризовалась решительной приверженностью к безопасности. Уроки, извлеченные из событий в Японии, уверена, сделают отрасль еще безопаснее.

 

Уроки, извлеченные из событий в Японии, сделают всю отрасль более безопасной. 

 

— Какие действия должны быть предприняты на существующих АЭС для обеспечения их безопасности?

— Лучшим ответом является то, что в настоящее время атомные электростанции продолжают работать. Мы готовы помочь нашим клиентам в реализации накопленного опыта и повышения безопасности АЭС.

 

— Какие новые конструкции реакторов избавят от проблем, с которыми столкнулись на Фукусиме?

— Прежде чем рассматривать реактор новой конструкции, важно заметить, что кипящие реакторы GE Mark I являются проверенными, с надежными технологиями, отвечающими всем нормативным требованиям, показали хорошие результаты за более чем 40 лет.

Усовершенствованный кипящий реактор (ABWR) GE Hitachi обеспечен новейшими функциями активной системы безопасности. Экономически упрощенный кипящий реактор (ESBWR) включает в себя пассивные системы безопасности, которые не требуют электропитания для приведения их в действие, и использует силу тяжести и естественное движение пара для безопасного охлаждения реактора. Система безопасности ESBWR позволяет охлаждать реактор в течение семи дней без каких-либо действий оператора, на месте или удаленно.

 

AREVA

Мишель-Юбер Жамар

Исполнительный вице-президент по коммуникациям

 

— Какова была ваша реакция на стихийное бедствие в Японии 11 марта и на последующую аварию на Фукусиме?

— Мы были глубоко шокированы последствиями цунами, которые привели к тысячам жертв. AREVA немедленно решила сделать пожертвование в один миллион евро в японский Красный Крест.

 

— Ваша компания была вовлечена в восстановительные работы на Фукусиме?

— Сразу же после проблем на Фукусиме AREVA зафрахтовала два самолета для отправки оборудования для радиационного мониторинга, а также защитного оборудования (3000 защитных масок, 21000 комбинезонов и более 20000 перчаток, 185 тонн борной кислоты). Третий самолет улетел с продуктами питания для поддержки спасательных команд.

В дополнение к материальной помощи AREVA оказывает сильную техническую поддержку японским коллегам. Несколько высококлассных специалистов отправились в Японию.

Также, в ответ на просьбу TEPCO, AREVA предложила свое решение для обеззараживания наиболее загряз- ненной воды из поврежденных реакторов Фукусимы. В результате оперативно было очищено более 77000 м3 воды.  Специалисты AREVA провели восстановление топлива и очистку почвы.

 

— Что в целом необходимо сделать атомной отрасли в ответ на Фукусиму?

— Авария подняла вопрос о законодательных инициативах атомной промышленности. Дебаты по атомной энергии идут, и мы принимаем в них участие. AREVA открыта для диалога и дискуссий.

 

Мужество и мобилизация Японии при стихийных бедствиях вызывают восхищение и уважение.

 

— Какие новые конструкции реакторов избавят от проблем, с которыми столкнулись на Фукусиме?

События в Японии показали, что даже очень маловероятные события происходят. Для того чтобы избежать серьезных аварий, необходимо использовать конструкции реакторов с активными и пассивными системами безопасности.

Реакторы AREVA принадлежат к поколению III+ и способны к противостоянию серьезным катаклизмам. Чтобы  выдержать сильное землетрясение, как это было в Японии, реактор поддерживают толстые, монолитные плиты и железобетонный фундамент. Здание защищено двойной защитной оболочкой из бетона. Четыре системы охлаждения расположены в четырех различных зданиях станции.

 

— Изменила ли Фукусима ваше отношение к ядерной энергии?

— Эта авария не ставит под вопрос наши позиции по отношению к ядерной энергетике.

 

— Каким вы видите будущее ядерной энергии?

— Все уроки должны быть извлечены. Но спрос на энергоносители на фоне глобального потепления не изменился в результате последних событий в Японии. Мы по-прежнему должны создать к 2050 году вдвое больше энергоносителей с вдвое меньшими выбросами CO2 в атмосферу.

Конечно, авария на Фукусиме призывает к необходимости проведения стресс-тестов, а также дополнительному осмыслению действий по замене существующих реакторов.

Что касается влияния аварии на имидж атомной отрасли, то на самом деле несчастный случай вызвал бурную реакцию в достаточно ограниченном числе стран. А наша задача остается прежней — продолжать диалог со всеми заинтересованными сторонами для укрепления позиций атомной отрасли.

 

Больше, чем когда-либо, мы будем восстанавливать доверие к атомной отрасли.

 

CANDU

Фрэнк Йи

Главный инженер

 

— Какова была ваша реакция на стихийное бедствие в Японии 11 марта и на последующую аварию на Фукусиме?

— Не скрою, что первое увиденное видео цунами было шокирующим. Трудно было понять масштаб и величину разрушений и гибели людей от самого цунами. Последующая авария на Фукусиме заставила задуматься и многое  переосмыслить. Можно ли было это предотвратить? Что нами, как конструкторами таких типов реакторов, было упущено? И какие нам извлечь уроки, чтобы подобное не повторилось?

 

— Ваша компания принимает участие в восстановительных работ на Фукусиме?

— CANDU не участвует напрямую в восстановительных работах. Однако в ответ на запрос МАГАТЭ мы подготовили список технических специалистов, которые могли бы помочь.

 

Важно, чтобы и компании ЖКХ, отвечающие за системы водоснабжения, теплоснабжения и энергоснабжения,  также улучшили процедуры реагирования на чрезвычайные ситуации.

 

— Что в целом необходимо сделать атомной отрасли в ответ на Фукусиму?

— Сегодня все заинтересованные стороны должны приложить совместные усилия. Атомная промышленность должна показать, что ядерная энергия является одним из самых безопасных, надежных и экономически эф- фективных источников энергии.

 

— Какие действия должны быть предприняты на существующих АЭС для обеспечения их безопасности?

— Существующие АЭС уже провели оценку безопасности работы в связи с нормативными требованиями и запросами WANO и INPO. Кроме того, была проведена оценка уязвимости при запроектных стихийных бедствиях, а также анализ систем безопасности. Некоторые АЭС внесли конструктивные усовершенствования для учета природных катаклизмов. Сегодня конструктора АЭС проектируют дополнительные портативные источники воды и питания для охлаждения реакторов. Были добавлены улучшения в пассивные системы безопасности.

 

— Какие новые конструкции реакторов избавят от проблем, с которыми столкнулись на Фукусиме?

— Новые конструкции реакторов обладают активными и пассивными системами безопасности, способными противостоять даже самым серьезным стихийным бедствиям. Думаю, основной упор в реакторах нового по- коления будет сделан на невозможность повреждения активной зоны. Но даже сегодня самые современные проекты предусматривают так называемые ловушки, предотвращающие выход вещества за пределы кон- тайнмента.

 

— Изменила ли Фукусима ваше отношение к ядерной энергии?

— Я считаю, что события на Фукусиме подтолкнули всех проектировщиков АЭС вместе сделать ядерную энергетику еще более безопасной.

Хотя события на Фукусиме не изменили мой взгляд на значимость атомной энергетики, но они подтвердили ту важнейшую роль, которую играют конструкторы и их разработки. А также необходимость операторам АЭС оперативно реагировать даже на те события, которые не были предусмотрены оригинальным дизайном реактора. 

 

— Каким вы видите будущее ядерной энергии?

Ядерная энергетика играла и будет играть важнейшую роль в мировом энергетическом балансе.

 

РОСАТОМ

Вячеслав Першуков

Директор по управлению инновациями

 

— Какова была ваша реакция на стихийное бедствие в Японии 11 марта и на последующую аварию на Фукусиме?

— Авария на Фукусиме случилась в самый разгар дискуссии о ядерном ренессансе, на фоне возобновления активности некоторых стран по совершенствованию технологий производства электроэнергии с использованием ядерного топлива. Резонанс этих событий был очень большой, и многие страны остановили свои атомные  программы.

 

— Какие меры ваша компания предприняла в ответ на фукусимские события?

— Что же в этой связи произошло в России? После японской аварии подверглись ревизии абсолютно все работы, связанные с анализом безопасности исследовательских реакторов. Если анализу безопасности атомных станций всегда уделялось большое внимание и до событий в Японии, то исследовательские реакторы в силу их малой мощности рассчитывались по обычным методикам. Но после аварии на Фукусиме деятельность по анализу  безопасности исследовательских реакторов резко активизировалась. Все работы по этому направлению, в том  числе модернизационные, куда были направлены приличные финансовые средства, выполнены. Были проведены  большие работы по модернизации систем, обеспечивающих безопасную эксплуатацию.

 

— Какие новые конструкции реакторов избавят от проблем, с которыми столкнулись на Фукусиме?

— Сам факт аварии показал, что задача создания реактора с естественной безопасностью — не просто некая  абстрактная задача, а насущная необходимость и для российской атомной отрасли, и для мирового сообщества.  Поэтому в России деятельность по созданию реакторов с естественной безопасностью и созданию реактора IV  поколения резко активизировалась, ускорились работы в области замыкания ЯТЦ и разработки систем реакторов  на быстрых нейтронах. Это положительная тенденция. Заметно повысилась интенсивность деятельности в области быстрой тематики. Это касается и Франции, с которой у нас ведутся активные переговоры о сотрудничестве. Кроме того, Япония серьезно задумалась о сворачивании своего парка реакторов на тепловых нейтронах и сейчас ищет пути создания реакторов на быстрых нейтронах. У специалистов отрасли появилось реальное понимание того, что дальнейшее совершенствование реакторов на тепловых нейтронах не решает главные вопросы, которые стоят перед атомной энергетикой. Это вопрос о сырьевой зависимости от урана-235, хранения ОЯТ, исключение вероятности возникновении аварии. А между тем, такая вероятность, пусть совсем незначительная (10-9), существует, и это является серьезным негативным фактором для работы с общественным  мнением.

 

Повысилась дисциплина, но, что самое важное, люди стали более тщательно и аккуратно подходить к вы- полнению своих обязанностей. 

 

— Каким вы видите будущее ядерной энергии?

— Уже сегодня появляется возможность существенно уменьшить объемы хранения ОЯТ и РАО, а в будущем, причем, в  скором будущем — выйти на так называемый радиационный эквивалент, когда можно будет захора- нивать радиационные материалы, которые имеют реактивность и период полураспада сопоставимый с теми материалами, которые находятся в естественном виде в коре нашей планеты. Не миллионы, а десятки, максимум сотни лет. Принципы естественной безопасности и радиационного эквивалента являются ключевыми в  деятельности по разработке реакторов на быстрых нейтронах, которые активно ведутся в России. И одним из  импульсов активизации этой деятельности стала Фукусима.