«От советника министра ждут опыта и экспертизы»

Цифровые решения для отрасли и страны

Заместитель директора по цифровизации Росатома Евдокия Рукавишникова вошла в число советников главы Минцифры Максута Шадаева. О направлении, которое предстоит курировать, цифровых продуктах в промышленности и импортозамещении в отрасли она рассказала «Вестнику атомпрома».

— Какие задачи вам предстоит решать в новом статусе?

— При главе Министерства цифрового развития Максуте Шадаеве создан новый институт советников на общественных началах по разным классам программного обеспечения. Я со своей стороны представляю класс PLM — автоматизации и управления жизненным циклом изделия. Это все этапы от проектирования до утилизации. Нам с Дмитрием Фомичевым (директор по математическому моделированию ГК «Росатом». — Прим. ред.), советником по классу CAD/CAE, были даны поручения разработать краткосрочные планы с основными игроками отрасли. За последние недели мы уже поработали с коллегами из компаний «Топ Системы», «Нанософт разработка», «Аскон» и другими крупными разработчиками, а также с компаниями, которые занимаются отдельными направлениями. От меня, как от советника, ожидают опыта, экспертизы, осмысления и подготовки конкретных предложений. С одной стороны, я являюсь независимым экспертом, в то же время представляю Росатом, поэтому, конечно, мы рассматривали и «Сарус PLM», который в начале 2023 года выйдет на рынок.

— Программный комплекс «Сарус», разработка РФЯЦ-ВНИИЭФ, — один из якорных цифровых проектов Росатома. В чем его уникальность?

— Российское ядро, уникальная технологическая платформа, возможность работы как на российской операционной системе Astra Linux, так и на Windows, отечественная СУБД (система управления базами данных), которая реализуется в рамках проекта. Комплекс полностью, на 100%, удовлетворяет принципам импортозамещения. Еще одна наша сильная сторона — система защиты информации по требованиям ФСТЭК. Реализованы доверенное разграничение прав пользователей (дискреционное) и доверенное разграничение уровня информации (мандатное).

— Как проект развивается в последнее время?

— Мы перешли в финальную стадию разработки. Даем возможность как интеграторам, так и предприятиям ОПК познакомиться с продуктом, уже были проведены его демонстрации, недавно мы передали дистрибутивы коллегам из ряда предприятий ОПК с учетом определенных корпоративных процедур и лицензионных соглашений. Готовимся к подаче заявок на внедрение отдельных модулей и рассматриваем комплексные проекты уже начиная с этого года.

— «Сарус» можно будет тиражировать на другие отрасли промышленности?

— Можно, и у рынка такая необходимость есть. «Сарус» может быть доработан для авиастроения, судостроения, космической отрасли, для высокотехнологичного машиностроения, к которому относятся приборостроение, оптика, микроэлектроника. Архитектура решения позволяет интегрировать сторонние продукты PLM, создавать собственные приложения. Таким образом система может являться основой для развития решений с отраслевой спецификой.

— Тиражировать такой продукт проще именно отдельными системами, тем более что такая возможность имеется?

— Да. Это комплекс, состоящий из различных систем, которые могут применяться на единой платформе и внедряться в качестве самостоятельных продуктов – и их, в свою очередь, можно развивать. Конечно, идеальная модель автоматизации любого предприятия — это когда реализовано сквозное решение PLM. Это вопрос повышения производительности, управления себестоимостью, материальными потоками и пр. Но на предприятиях разный уровень автоматизации, зрелость этих предприятий разная. В рамках «Сарус PLM» существует семь продуктовых направлений, которые связаны с 3D-проектированием, подготовкой производства, есть отдельное решение по управлению бизнес-процессами. «Сарус» нужно рассматривать не как прикладной коробочный софт, а как комплекс сложных систем, которые автоматизируют все процессы жизненного цикла изделия. Мы будем рассматривать разные варианты продаж — как отдельными подсистемами, так и всего комплекса.

— Не только разработка, но и внедрение цифрового продукта такого уровня — процесс небыстрый. Кроме того, эксперты отмечают определенные проблемы в ситуации, когда требуется переход с зарубежного на отечественное ПО. С чем приходится сталкиваться?

— Любое промышленное решение кастомизируется под конкретное предприятие, и этот процесс может длиться от двух до пяти лет. Если говорить о сложных изделиях, в иностранных САПРах хранится вся конструкторская и технологическая документация, и переход на другой продукт — всегда непростой процесс. Главное — это этап переноса всей документации, ее верификация и валидация в новые программные продукты. Сейчас прорабатывается вопрос разработки открытых форматов, однако в мире пока эта проблема не решена. Там же, где только начинают проектировать изделие или где пока низкий уровень цифровизации, переход на наши российские решения значительно проще.

— Изменился ли в последнее время спрос на отечественные цифровые решения?

— У Росатома есть план по импортозамещению, определены сроки. Внутри госкорпорации этот процесс идет достаточно активно в тех направлениях, где раньше использовали иностранные решения. Что касается ЯОК, там давно работают на российских продуктах, и данный вопрос решен. Спрос же, безусловно, значительно вырос — мы видим явную заинтересованность потенциальных потребителей в отечественных цифровых решениях.