Конкуренция как стратегия непрямых действий

Учебник стратегического мышления: как выигрывать, не сражаясь

Книга Генри Бэзила Лиддел Гарта «Стратегия непрямых действий» была опубликована в 1941 году. Со временем данный термин преобразовался в универсальный принцип, применимый практически ко всем видам деятельности.

Провидец или шпион?

Знаменитый британский мыслитель Генри Бэзил Лиддел Гарт (1895–1970), пожалуй, остается наиболее влиятельной фигурой среди многочисленных европейских военных теоретиков XX века. В настоящее время значимость его работ мало кем оспаривается, а по масштабу трудов его сопоставляют с Карлом фон Клаузевицем, Гансом Дельбрюком и Сунь-цзы.

Теория Лиддел Гарта, получившая название «стратегия непрямых действий», первоначально явилась результатом его размышлений по поводу гигантских потерь армий в Первой мировой войне. О военных действиях британский теоретик знал не понаслышке, приняв участие в знаменитой битве на Сомме в 1916 году. Впоследствии теория Лиддел Гарта дополнялась выводами уже из опыта Второй мировой войны и локальных вооруженных конфликтов 30–40-х годов XX века.

Любопытно, что «капитана Лиддел Гарта», как он обычно подписывал свои статьи до посвящения в рыцарство в 1966 году, подозревали если не в шпионаже в пользу нацистской Германии, то в симпатиях к нацистам и в причастности к разработке плана блицкрига по той причине, что многие положения этого плана были словно списаны из статей и исследований Лиддел Гарта. Уинстон Черчилль даже потребовал ареста военного обозревателя газеты «Таймс», однако секретная служба МИ-5 ограничилась тем, что установила наблюдение за Лиддел Гартом, прослушивала его телефонные звонки и перлюстрировала переписку. Когда в 2006 году были за прошествием времени открыты военные архивы МИ-5, выяснилось, что Лиддел Гарт за три месяца до высадки союзников в Нормандии обсуждал (в кругу лиц, принимавших решения) и критиковал планы генштаба на «День Д».

Закон жизни

Лиддел Гарт попытался преобразовать открытый им стратегический принцип в философский концепт, распространив свои выводы на максимально возможное число областей человеческой деятельности. Хорошей иллюстрацией данного стремления является отрывок из предисловия к «Стратегии непрямых действий»: «Когда я изучал очень многие военные кампании и впервые осознал превосходство непрямых действий над прямыми, мне просто хотелось более полно раскрыть сущность стратегии. Однако при более глубоком изучении я начал понимать, что метод непрямых действий имел значительно большее применение, что он является законом жизни во всех областях, философской истиной. Оказалось, что его применение служит ключом к практическому решению любой проблемы, решающим фактором в которой является человек, когда противоречивые интересы могут привести к конфликту. Изменение взглядов достигается более легко и быстро незаметным проникновением новой идеи или же посредством спора, в котором инстинктивное сопротивление оппонента преодолевается обходным путем».

При этом зачастую сам термин «непрямые действия» толкуют весьма широко и нередко подводят под это определение стратегию как таковую, словно бы напрочь исключая из рассмотрения лобовой удар (в самом общем смысле) в качестве одного из методов воплощения стратегии на практике. Подобный подход вряд ли можно назвать правильным, поскольку непрямые действия — все-таки часть стратегии, а не стратегия в целом, и при всей важности непрямых действий в любом отношении нельзя сводить к ним стратегию и тактику целиком.

Кстати, показательный пример: если обратиться к современному военному опыту (а теория непрямых действий непосредственно связана в первую очередь с ним), налицо четкое разграничение сфер «прямой» стратегии, оперирующей традиционными штабными понятиями, восходящими еще к временам античности, и стратегии «непрямой», более известной сегодня как методы информационной войны. То же самое можно наблюдать и в бизнесе, где сосуществуют (не подменяют, а дополняют друг друга) практическая, производственная деятельность и «косвенная», информационная активность, стимулирующая первую и призванная подорвать позиции конкурентов. И успех, не кратковременный, промежуточный, а, если угодно, глобальный, как в воинских операциях, так и в деловых и политических, возможен лишь при сочетании тех и других действий.

Стратегическая иерархия

Лиддел Гарт стремился представить теорию стратегии через иерархию стратегических ступеней. Наивысший уровень стратегического планирования совпадает у него с «военной политикой», или, иначе, «государственными интересами». Второй уровень, относящийся, собственно, к мобилизации людских и экономических ресурсов для успешного ведения войны, британский теоретик называет «большой стратегией». На третьем уровне, в свою очередь, располагается «военная стратегия». Данный уровень выдвигает на первый план фигуру полководца, воспринимающего стратегию в качестве искусства достижения победы посредством использования вооруженных сил. Лиддел Гарт пытается показать, что восприятие понятия «стратегия» через метафору «искусство полководца» продуктивнее, нежели интерпретация данного понятия через метафору «военная наука».

Четвертый, и низший, уровень составляет «тактическое руководство». Соизмеряя соотношение иррациональных и рациональных факторов применительно к тактике и стратегии, теоретик полагает, что стратегия в большей степени рациональна, нежели тактика. По мнению британского исследователя, цели, формируемые низшим уровнем, должны подчиняться целям, декларируемым высшим уровнем. Поскольку противоречия в определении целей особенно заметны, когда дело касается «государственной политики» и «военной стратегии», политик иногда вынужден идти на различные ухищрения и манипуляции, стремясь к реализации высших «государственных» интересов. Определение целей, в свою очередь, зависит от понимания смысла победы: «Победа в ее истинном значении подразумевает, что послевоенное устройство мира и материальное положение народа должны быть лучше, чем до войны», — пишет Гарт.

Движение и внезапность

Наиболее разработанным уровнем военно-теоретической системы Лиддел Гарта является «военная стратегия». Как раз применительно к данной области возникает концепт «непрямые действия», значение которого позже распространяется по стратегической иерархической лестнице как вверх, к «государственной политике» и «большой стратегии», так и вниз, к «тактике». Автор говорит о двух элементах «военной стратегии», один из которых по отношению к сознанию воюющего носит скорее внешний, физический, а другой — внутренний, ментальный характер. Первый он называет движением, а второй внезапностью. Стратег должен помнить, что физика и психология войны неотделимы друг от друга, что отражено во взаимовлиянии элементов.

К «позитивным принципам» британский теоретик относит следующие:

1) выбор цели согласно средствам;

2) умение не отклоняться от цели даже в условиях меняющейся обстановки;

3) действия по направлению, откуда меньше всего ждут удара;

4) действия по линии наименьшего сопротивления;

5) создание одновременной угрозы нескольким объектам;

6) гибкость плана: «В плане вы должны предусмотреть и разработать дальнейшие мероприятия на случай успеха, неудачи или частичного успеха, что чаще всего бывает во время войны».

Фактически все эти правила в дальнейшем перешли в области рыночных стратегий и стали прямым руководством к действиям для захвата рынков в бизнесе. И если понимать, на что исторически и идеологически опираются конкуренты, то это освобождает от заблуждений в конкурентной борьбе с соперниками.