«Город состоит из трех компонентов: производство, пространство и люди»

Карен Малхасян, заместитель директора департамента по взаимодействию с регионами госкорпорации «Росатом»

Исторически сложилось так, что главные производственные мощности Росатома находятся в малых городах, созданных с нуля как место жительства атомщиков. Их особое положение требует от госкорпорации постоянного внимания. Мы встретились с Кареном Малхасяном, заместителем директора департамента по взаимодействию с регионами госкорпорации «Росатом», чтобы обсудить, чем похожи и чем различаются атомные города, как формируется их будущее и почему нужно строить планы на десятилетия.

— Карен Робертович, что для вас означает «атомный город», что определяет принадлежность города к атомной отрасли?

— Вспомним историю атомной отрасли. Она развивалась волнами, вместе с решением государственных задач. У нас отрасль очень материальна, на выходе чаще всего какой-то осязаемый продукт, поэтому выполнение задач было привязано к какой-то территории, где были определенные ресурсы или нужные условия. Сначала решали военные задачи — появился набор территорий, группа городов, которые были очень похожи по условиям жизни. Первыми были основаны: в 1945 году — Озерск (бывший Челябинск-40), в 1946 году — Лесной (бывший Свердловск-45), Новоуральск (бывший Свердловск-44) и Саров (бывший Арзамас-16). Там был примерно одинаковый состав жителей, которые работали на этих предприятиях. Потом, через сколько-то лет, появилась атомная энергетика, появился еще набор городов, тоже схожих по условиям жизни, по условиям работы, по составу населения, которое там проживало. Так у атомных городов складывалась своя специфика, но у каждой группы есть характерные черты. Их объединяет масштаб и значимость поставленных перед ними задач, которые решаются системно. Эти же задачи становятся магнитом для людей, которые начинают их решать, которые приезжают и формируют эти города. На сегодняшний день в контур госкорпорации «Росатом» входит 31 город Российской Федерации, включая 11 городов расположения АЭС и 10 закрытых административно-территориальных образований. Сейчас в городах присутствия госкорпорации «Росатом» проживает более 2,5 млн человек.

— Как этот процесс развивается сейчас?

— Новые производства и новые активы госкорпорации появляются в разных городах. Где-то с нуля, где-то мы просто включаем в свой контур управления какие-то предприятия. Так, Росатом начал развивать электротранспорт и сопутствующие технологии — как следствие, в Немане строим гигафабрику. По меркам этого населенного пункта (население 9 тыс. человек. — Примеч. ред.) гигафабрика станет градообразующим предприятием и значительно повлияет на условия проживания, профессиональный состав жителей, их карьерные перспективы. При этом Неман не совсем чужой для нас город, потому что по соседству, в Советском районе, планировалось строительство Балтийской АЭС. Еще тогда была проведена оценка состояния инфраструктуры, городской среды, качества социальной сферы, уровня развития сервисной экономики. И, конечно, Неман рассматривался как место для проживания работников АЭС.

Или у нас есть Северный морской путь (СМП). На нем небольшие населенные пункты, где-то порты. Развитие СМП тоже влечет за собой изменение условий жизни в том или ином городе. Всегда нужно учитывать, что трансформация города — длительный процесс. Относительно города нужно мыслить десятилетиями, потому что любой объект госкорпорации — это десятилетия стабильной работы, гарантированной отдачи для экономики, для социальной сферы.

— Есть ощущение, что к атомным городам в отрасли относятся по-разному. Одни получают больше внимания, другие как бы не в фокусе госкорпорации. Так ли это? С чем это связано?

— Мне кажется, не совсем правильно сравнивать атомные города. Все они обладают своей спецификой, зачастую очень сильной. Она, в свою очередь, обусловлена очень разными факторами, связанными в том числе с историческим состоянием населенного пункта. То есть исторически у него был один характер, а с появлением предприятия атомпрома стал другой. Например, Озерска и многих других городов вообще не было до появления атомной промышленности, а, скажем, Димитровград трансформировался с учетом появления нового градообразующего предприятия. Для нас все города равны, подход везде одинаков, но вот набор применяемых действий может быть разным.

Но и эти действия, если разобраться, тоже делятся на два вида. С одной стороны, нужен быстрый эффект от небольших действий, но при этом мы работаем еще и на перспективу, ведь город — это очень инерционная система. Он меняется очень медленно, десятилетиями, если сложился какой-то тренд. Поэтому нужно формировать долгосрочные планы и понимать, что ты делаешь в каждый момент и как это влияет на показатели развития города. Работаем и на уровне государственных показателей, с их динамикой, берем во внимание тенденции в каждом субъекте страны, группе городов, если наш город входит в агломерацию. Невозможно в отдельно взятом городе сделать что-то такое, что будет радикально отличаться от всего его окружения.

— Вы заговорили о планировании. Знаю, что уже разработаны четыре мастер-плана для атомных городов, а всего такие документы должны быть разработаны для 31 города. Объясните, что такое мастер-план?

— Мастер-план — это документ, который нужно реализовывать с первого дня его разработки. Так я его для себя определяю. Для нас сегодня мастер-план — это как набор конкретных действий, направленных в основном на стратегическую перспективу развития города, так и набор быстрых решений (в меньшей степени). Нет никаких нормативно утвержденных методических рекомендаций по разработке такого документа, есть только практический опыт, наш и коллег из других организаций и органов власти. С одной стороны, это может вносить «разброд и шатание» в процесс разработки. С другой стороны, за три года разработки мастер-планов мы определились, что хотят увидеть на федеральном уровне от этих документов, каковы требования к качеству этих документов, какие последствия несет разработка. Все это благодаря опыту сотрудничества с другими акторами процесса — Администрацией президента, министерствами, проектными институтами, региональными администрациями.

— Как шла разработка первого мастер-плана? Какие были сложности?

— Первый мастер-план мы разработали для Краснокаменска. Занимались этим почти два года, сейчас же стремимся уложить этот процесс в год. В основе мастер-плана должна быть производственная экономика. В Краснокаменске есть градообразующее предприятие — ППГХО им. Е. П. Славского, где добывают уран. Компания имеет свою стратегию развития. Заглянув в нее, мы узнаем, к какому году будет определенное количество рабочих мест, налоговых отчислений, инвестиций. К этой стратегии мы начали «привязывать» пространственное развитие, развитие городской инфраструктуры и прочее. В процессе разработки выяснилось, что одного ППГХО мало. Это ядро, которое дает стабильность, гарантированный минимум экономического развития территории. Мы увидели, что на этой территории необходима еще какая-то экономическая и производственная деятельность, которая бы помогала вытягивать экономику города под параметры, к которым все хотят стремиться: рост населения, развитие городской среды. Причем это не обязательно бизнес и производства, связанные с атомной отраслью. Соответственно, мы пришли к необходимости общими усилиями найти таких инвесторов и такой бизнес, помочь в локализации на этой территории, поставить на ноги с помощью акселерации. Если бизнес не появится, то экономика города не будет справляться с повышающимися потребностями социальной сферы.

— То есть разработка мастер-плана становится возможностью пересмотреть уже существующие в городе планы развития и значительно их скорректировать?

— Да, мы можем пересмотреть производственную стратегию города. Это не значит, что мы должны все перелопатить, отменить то, что было запланировано. Я уверен, что во многих случаях у наших предприятий есть очень понятные планы, которые не надо трогать, а нужно их только усиливать, создавать для них более комфортные условия. А где-то нужно будет искать дополнительные возможности для развития.

Разработка мастер-плана также становится возможностью пересмотреть стратегию пространственного развития города. Что такое пространственное развитие? Это карта города в перспективе: как запланированные действия повлияют на городскую территорию, на объекты инфраструктуры, дороги, очередность развития земельных участков, функциональную нагрузку. Важно, что мастер-план не только ставит цели, но и предлагает план действий, который поможет достичь этих целей. Для каждого шага определены приоритетные направления, сроки реализации, а также предполагаемые расходы и ожидаемые результаты.

И, конечно, мы можем посмотреть и переоценить, как выстроена работа с жителями — с горожанами и нашими работниками. Для этого проводим социологические исследования. Смотрим, чего хотят конкретные люди, группы, профессиональные сообщества, какие у них потребности, на что они жалуются, а чем довольны. Когда мы проводим такой анализ, то общаемся с разными людьми. Если мы видим, что кто-то горит, энергичен, стремится осуществлять какие-то планы, мы начинаем реализацию этих мероприятий уже в ходе разработки мастер-плана. И к концу года у нас уже могут быть не только команды, но и какие-то воплощенные в реальность идеи. Так разработка мастер-плана уже на начальном этапе перетекает в его реализацию.

Город состоит из трех компонентов: производство, пространство и люди. Поэтому среди мероприятий мастер-плана есть направленные на развитие и производства, и городской среды, пространства, а также на работу с людьми. Нам эти мероприятия, или, если хотите, объекты, нужно интерпретировать с точки зрения их важности для развития города, найти правильную финансовую и организационную модель их реализации. Должен ли этот объект быть коммерческим, окупаемым, насколько окупаемым, или он должен быть субсидируемым, какие функции он должен выполнять, для кого, сколько у него будет потребителей. Все эти вопросы мы изучаем в рамках разработки мастер-плана, и в итоге появляется комплексный документ, который руководство города и градообразующего предприятия может использовать как стратегию и план действий, а госкорпорация и наши партнеры в регионах — как инструмент работы с федеральным уровнем.

— Как вы оцениваете профессионализм администраций атомных городов? Смогут ли они справиться с разработкой и выполнением мастер-планов?

—Я считаю, что у нас очень профессиональные команды в городских администрациях, они готовы ко многому, в том числе к такой сложной работе. Однако переведу ваш вопрос немного в иную плоскость: в разработке и реализации мастер-планов участвуют ведь не только администрации городов. Госкорпорация, управляющие компании дивизионов, градообразующие предприятия, городские сообщества, федеральные и региональные органы власти. Каждый должен заниматься при этом своим делом, но в тесной координации с другими. В рамках мастер-плана действия всех заинтересованных сторон влияют на конечный результат. Главная задача Росатома в этом процессе — создать механизмы координации и взаимодействия между сторонами.

— А если кардинально поменяется состав городской или региональной администрации, это не нарушит преемственность в исполнении целей мастер-плана?

— Так как мы говорим о стратегической перспективе, то надо понимать, что результаты некоторых действий будут видны нескоро. В производственных проектах от идеи до ввода в эксплуатацию завода может пройти 10 лет. Возьмем, например, площадку в Усолье-Сибирском — «Усольехимпром». Госкорпорации поручили привести ее в безопасное состояние, провести рекультивацию. В 2020 году мы приступили, параллельно начали думать: а что же с ней делать дальше. Не нам, потому что наша задача — ее почистить. Но, как ответственный исполнитель, мы можем ее почистить и законсервировать или почистить и вернуть в эксплуатацию. Усолье-Сибирское — это город химической промышленности, и ничего, кроме химии, там производить не будут. Опять же местные жители привыкли к химпрому, осталась необходимая инфраструктура.

Поэтому мы начали искать ответ на вопрос, как ввести в эксплуатацию территорию бывшего градообразующего предприятия, занимающего площадь 1500 га. Мы изучили советский, российский и мировой опыт, как подобные площади освоить, как насытить их производствами: создать химический кластер, где все производства связаны между собой, вновь создать градообразующие предприятия города. Уточнили, что срок освоения такой площадки — 10−15 лет, из которых около 4 лет занимает только проектирование. Проект сложный, он должен быть экономически эффективным, отвечать планам государства, быть вписанным в глобальный рынок.

Освоение такой территории потребует создания системы управления на весь срок работы. Кто будет заниматься управлением? Совокупность команд, которые занимаются разработкой мастер-плана с нескольких сторон — от губернатора, госкорпорации, дивизиона, администрации города. Смена одного человека на другого в этой системе не должна приводить к остановке или провалу общей работы. Команда должна гарантировать планомерное движение к цели, адаптацию новых людей, объяснение ценностей и целей мастер-плана. Любой мэр должен спокойно заниматься своей работой, но при этом должен опираться на механизм координации общих действий.

— В атомных городах серьезные производственные планы. Практически везде открыты вакансии. Откуда Росатом будет привлекать людей на новые производства, в новые бизнесы? Или нужно делать ставку на удержание жителей и их образование?

—Знаете, демографический вопрос невозможно рассматривать в отдельно взятом городе. Его нужно рассматривать в масштабах государства. Безусловно, одна из наших целей при работе с регионами и нашими городами — это работа с показателями демографии. Но нынешние показатели невозможно легко переломить, нужно время — годы. Сейчас начинается вторая волна национальных проектов, в которых работа над улучшением показателей демографии будет усилена. Мы, разрабатывая мастер-планы, должны учитывать свое участие в достижении этих показателей. В каждом городе ситуация своя, усреднять не получается. Есть Волгодонск, где живет 200 тыс. человек, а есть Полярные Зори, где живет 17 тыс. Разная плотность населения, Юг России и Арктика, плодородные земли и полярная зима. Плюс нужно учитывать процессы мирового масштаба: урбанизацию, субурбанизацию (процесс переезда жителей из городов в пригороды. — Примеч. ред.), особенности развития сельского хозяйства в каждом регионе, новые цифровые технологии и даже возможности для удаленной работы.

Мы, как госкорпорация, будем отталкиваться от решения производственных задач. Каждое предприятие будет использовать определенные технологии в течение определенного времени, для этого нам нужно определенное количество работников с определенной квалификацией. Этот прогноз мы сделать можем. Помимо этого, мы должны оценить, как в городе работает сервисная экономика. Каждый горожанин пользуется массой услуг, является их потребителем, а нередко и производителем одновременно. Идет в магазин или заказывает продукты на дом, пользуется бытовыми услугами и интернетом, записывается через приложение в поликлинику, ходит в спортзал. У каждой произведенной для него услуги есть экономическая модель, даже если кажется, что эта услуга бесплатная. Потребление и производство услуг составляют суть сервисной экономики. Из этого следует, что для производственной и сервисной экономики того или иного города потребуется найти людей в других населенных пунктах. Где-то потребуется не найти, а удержать в городе жителей и молодежь. А где-то можно согласиться с тем, что роста населения не будет и город будет находиться в своих привычных границах. Такое тоже бывает — это абсолютно нормально.

— В контексте управления городами, вы не скучаете по инструментам советской командной экономики? Кажется, тогда было значительно проще управлять человеческими ресурсами на определенной территории.

— Смотрите, любое действие в городе должно быть обосновано экономически. Должна быть организационная модель: у исполнителей есть полномочия, мандат, необходимое законодательство. Должна быть финансовая модель, когда известно, где взять денег, например что-то продать или взять в долг. Мы тратим деньги, когда строим город, платим зарплату и получаем результат. Иногда он выражается не в деньгах, а, например, в решении стратегических задач, пусть такой результат и сложно перевести в цифры. Может показаться, что в советское время было проще, но на самом деле было так же — расчет, планирование, исполнение.

Можно взять и воспроизвести какие-то действия из прошлого, но у нас обстоятельства жизни другие, поэтому экономическая, организационная и финансовая модели тоже будут другими. Для очень сложных проектов можно искать более сложные модели реализации. Не обязательно солдат гнать на стройку, как делали в СССР, стоит привлекать людей зарплатой, масштабом задачи, но каждый раз эту задачу надо решать исходя из тех условий, которые есть сейчас. В конце концов, мы вспоминаем советское время, но была и Российская империя, когда тоже реализовывали масштабные проекты. Вообще, принципы планирования и реализации проектов, будь то постройка реактора или нового города, в глобальном мире не могут сильно отличаться от страны к стране.

— Атомные города на фоне аналогичных по размеру городов находятся в хорошей форме. Это подтверждают и разные рейтинги Минстроя. Им как будто не хватает позитивного пиара, чтобы новые люди приезжали, а молодежь хотела остаться и принимать участие в переменах.

—Согласен с вами. Такого пиара могло бы быть больше, но и рассказывать о наших планах, особенно связанных с производством, нужно осторожно. Как я уже говорил, результаты одних проектов видны через несколько лет, а других — через десятки. Поэтому, когда мы разговариваем с людьми, нужно всегда понимать, как нас услышат и как соотнесут услышанное со своими ожиданиями и планами. Допустим, мы знаем, что завод будет строиться пять лет. Сообщили об этом горожанам, рассказали про 2 тыс. новых рабочих мест, налоговые отчисления, перспективы. Но вот они вышли на улицу, а там дороги разбиты, тротуаров нет и пойти некуда. Горожане не будут жить мыслью, что через пять лет заживем. Им нужно сейчас предложить понятный план жизни и перемен в городе в ближайшее время или рассказать про бонусы переезда, если это люди из другого места.

У нас есть просветительские семинары, так мы их называем. По всем городам проводим встречи с городскими сообществами, активными гражданами, кому интересно развитие города. Это семинары о том, что такое национальные цели, какое они имеют отношение к нашим городам. Постоянно информируем о наших производственных планах. Эта работа ведется с коллективами наших предприятий, которые вместе с семьями зачастую представляют значительную часть населения города. Чем больше мы проникаемся тем, что город и производство — это неразделимые элементы одной системы, тем больше мы находим правильных слов, тезисов для подачи материала. Помимо нас над целью популяризации атомных городов, безусловно, работают наши коллеги из других дивизионов, сотрудники самих градообразующих предприятий.