«Нашей отрасли предстоит занять лидирующие позиции на российском рынке промышленных роботов»

Максим Винокуров — об «атомных» роботах

«Росатом Сервис» выступает отраслевым интегратором Росатома по робототехнике — задачи по эффективному развитию направления компания реализует при поддержке и совместно с командой директора по технологическому развитию госкорпорации «Росатом» Андрея Шевченко. Уже удалось сделать многое. Изучены отраслевой и российский рынки, создан собственный «атомный» бренд промышленных роботов-манипуляторов и открыт демонстрационный зал их обширной линейки в Москве, заключены и реализованы пилотные коммерческие контракты по роботизации крупных предприятий. Заместитель генерального директора «Росатом Сервиса» по робототехнике Максим Винокуров рассказал «Вестнику атомпрома», на какую помощь предприятиям отрасли можно рассчитывать от интегратора, как в ближайшие годы ликвидировать отставание по ключевым параметрам роботизации и чем «атомные» роботы могут оказаться интересны другим отраслям отечественной промышленности.

Директивы для ускорения

— Максим Витальевич, в атомной промышленности роботы применяются достаточно давно. Чем было обусловлено появление такой структуры, как отраслевой интегратор, что и куда вы интегрируете?

— Конечно, роботы и прежде находили широкое применение в российской атомной отрасли, а до того — на предприятиях союзного Минсредмаша. Это понятно: именно в нашей индустрии есть как практически безлюдные участки с сильными радиационными полями, так и интенсивные машиностроительные процессы, предполагающие множество утилитарных повторяющихся операций без прямого участия человека. Всего один пример: успешно эксплуатирующиеся в течение десятилетий машины для перегрузки топливных сборок на АЭС — фактически тоже роботы-манипуляторы, работающие в реакторном отделении. Сложность используемых (в том числе в целях ликвидации последствий неблагоприятных ситуаций) роботов со временем росла.

Но, к сожалению, в 1990-е годы, когда в промышленно развитых странах происходила третья промышленная революция и они переходили к широкой автоматизации и цифровизации производства, наша отрасль по понятным причинам поддержать высокий темп развития новой индустрии не могла. Это справедливо и в отношении всей российской промышленности в целом. В результате роботизация отечественных производств сильно отстает: общий объем нашего рынка не превышает полпроцента от мирового. На это накладывается приобретшая особую актуальность необходимость наращивания технологического суверенитета. Два года назад из России ушли ведущие иностранные производители: Yaskawa, KUKA, ABB, Fanuc, Kawasaki. На повестке тем временем встал переход к четвертому индустриальному укладу, характеризующемуся массовым внедрением информационных технологий в промышленность, повсеместной автоматизацией бизнес-процессов и широчайшим использованием искусственного интеллекта (а в дальнейшем, в среднесрочной, но уже обозримой перспективе, — переход к взаимному сотрудничеству и обучению людей с одной стороны и промышленных роботов с другой). Чтобы успеть сесть на этот уходящий экспресс, нам нужно расти крайне быстро.

— И догнать конкурентов, которые накапливали опыт в течение целого человеческого поколения?

— Да. Но эта задача вполне по силам. По большому счету, мы не изобретаем ничего нового. Лидерами рынка апробированы относительно дешевые и хорошо понятные решения, которые можно тиражировать. С другой стороны, если мы хотим встать на одну ступень с ведущими индустриальными державами мира по уровню роботизации, нужно действовать с беспрецедентными темпами. В этом году на уровне государства была поставлена задача обеспечить в ближайшие годы кратный рост уровня роботизации в стране в расчете на 10 тыс. работников производств. По открытым данным, в настоящее время в среднем по стране плотность роботизации составляет 19 роботов на 10 тыс. работников. При этом к 2030 году планируется вывести Россию в топ-25 мировых лидеров по роботизации. Для этого в стране нужно внедрить около 100 тыс. робототехнических решений.

Параллельно нарастает борьба за человеческий капитал. В индустриальных укладах будущего этот ресурс станет самым дорогим, даже ценнее природных богатств и средств производства. В этом смысле меня удивляют опасения, будто массовое индустриальное применение роботов спровоцирует всплеск безработицы. Люди часто сегодня заняты монотонным низкоквалифицированным трудом — взять хотя бы армию операторов на автозаправочных станциях. Если государственные структуры по всему миру вложат средства в массовое обучение и перепрофилирование этих людей, экономический эффект многократно превзойдет затраты. Как раз с такими нетворческими, простыми операциями эффективно и с меньшими затратами справятся промышленные роботы! А для России это актуально еще и потому, что станет вкладом в повышение общей производительности труда.

— Каков нынешний показатель роботизации в контуре Росатома?

— Ситуация по роботизации в отрасли разная по причине того, что объекты имеют разную потребность во внедрении робототехнических комплексов. При этом есть еще предприятия «с историей», где существует устоявшийся технологический уклад, непрерывное производство. На таких объектах внедрить робототехнические решения зачастую уже сложнее. К тому же производственные линии в контуре Росатома далеко не всегда ориентированы на серийный выпуск изделий. А манипулятор в общем случае применяется там, где выпускается серийная продукция.

Но перед глазами есть и примеры высокой степени роботизации на отдельных предприятиях. Так, строящаяся в Калининграде гигафабрика литийионных накопителей энергии — это яркий пример настоящего безлюдного производства, ведь в следующем году на объекте собираются запустить 80 робототехнических комплексов, а еще годом позднее — 120 вдобавок к ним. Этот опыт крайне важен и интересен, и мы будем его масштабировать. Упомяну еще, что составляется похожая программа по роботизации новых производств Машиностроительного дивизиона.

Поэтому роботы в отрасли работают, но к ним следует подходить немного с другими мерками. К примеру, упомянутая выше машина для перегрузки топливных сборок на АЭС одна-единственная, но она одна там и нужна. А целевые показатели роботизации, о которых мы говорили, направлены в первую очередь на помощь людям в выполнении простейших механических операций. В настоящее время проходит согласование дорожная карта соответствующих оперативно-тактических решений, которую руководству отрасли предстоит утвердить в курирующем эту тему на федеральном уровне Министерстве промышленности и торговли РФ. Российским правительством за последние полтора года проделана колоссальная работа по законодательному обеспечению процессов роботизации в стране и их облегчению: бери и делай, было бы желание. Желание в Росатоме как раз есть. По собственным отраслевым планам, сформированным еще до выхода правительственных директив, госкорпорация планирует через шесть лет добиться доминирующего положения на рынке промышленных роботов и выпускать три тысячи изделий ежегодно. Они будут как закрывать потребности отрасли, так и продаваться вовне. Пока, по нашим данным, в контуре Росатома манипуляторы острее всего нужны в Машиностроительном дивизионе и Топливной компании «ТВЭЛ».

Определенный задел «Росатом Сервис» как отраслевой интегратор уже обеспечил. У нас есть собственный бренд «АтомИнтелМаш», в продуктовой линейке которого представлены четыре десятка робототехнических комплексов. Это самые востребованные манипуляторы (сварщик, палетайзер, фрезеровщик), на основе которых формируются робототехнические решения примерно по 95% запросов в отечественной промышленности. Они представлены в московском демонстрационном зале на Нахимовском проспекте, 58, который открылся в сентябре текущего года. Также мы сформировали референс возможных заказов, в прошлом году заключены пилотные внеотраслевые контракты на сумму 474 млн рублей. Летом в Росатоме состоялась первая отраслевая стратсессия по роботизации, где мы собрали весь актив предприятий по вопросам автоматизации — это те специалисты, с кем мы будем работать и далее.

От интегратора к операторам

— Как интегратор собирается наращивать собственные производственные мощности — развивая предприятие «АтомИнтелМаш» или приобретая другие фирмы ему в помощь?

— Объем задач предполагает оба варианта. Поначалу перед «АтомИнтелМашем» стояла цель выйти на рынок робототехники. Это удалось сделать. С этого года «АтомИнтелМаш» — стопроцентно отраслевое предприятие с собственным опытно-конструкторским и производственным участком в Дубне. Параллельно с его дальнейшим развитием будем присматриваться к другим компаниям – в первую очередь близким к нашим задачам на рынке. Мы уже провели коммуникацию со всеми российским компаниями, предлагающими решения по роботизации на рынке. Партнерства могут иметь разные формы, эта работа ведется непрерывно и параллельно с нашей ключевой задачей — развитием своих собственных компетенций, которые уже определенно имеются.

— Интенсивность, которую предстоит обеспечить при решении стоящих перед вами задач, наводит на мысль, что, помимо курирующего эти вопросы на общеотраслевом уровне интегратора, нужен плотно занимающийся ими «на земле» оператор…

— Пока эти функции выполняет «АтомИнтелМаш». Он, к сожалению, скован конкретными параметрами бизнес-плана и ограничениями по найму персонала, которые позволяют развиваться эволюционно, но не дают шанса сделать резкий рывок. А в ближайшие годы нужен именно прорывной скачок. Возможно, с учетом сформулированных на общегосударственном уровне новых требований к роботизации нам придется создавать в помощь отраслевому интегратору еще и оператора. Как именно это решение будет оформлено и на кого возложим эти функции, решится, вероятнее всего, в следующем году. Во всяком случае, такие предложения мы готовы сформулировать, особенно если пополним группу компаний робототехническими компаниями с хорошей репутацией.

— Кстати, о прорыве. Одно из необходимых условий успеха реализации проектного направления «Прорыв» — создание безлюдных производств. Какова роль интегратора в этом процессе?

— Мы очень плотно взаимодействуем с «Прорывом». В частности, обсуждаем, какие наработки и как именно можно максимально коммерциализировать. Предлагаем, кроме того, конкретные решения, в ближайших планах — поставка нестандартного оборудования. В первом квартале следующего года участие «Росатом Сервиса» в «Прорыве» должно приобрести максимально четкие очертания. Вообще, в следующем десятилетии ключевой компетенцией в вопросах роботизации станет как раз умение проектировать безлюдные производства.

Вендор и аутсорсинг

— Предположим, к вам обращается предприятие Росатома с просьбой помочь в роботизации. Что вы можете для него сделать, а какие ожидания на местах априори завышены?

— Мы работаем в плотном контакте с предприятиями. Они и самостоятельно к нам обращаются, и мы еженедельно обязательно бываем на одной из площадок. Активнее всего взаимодействуем с Машиностроительным, Топливным, Электроэнергетическим дивизионами. Часто от нас ожидают внедрения робота в уже работающую производственную линию. Безусловно, мы, как робототехники, в состоянии предложить то или иное типовое решение — наше или партнеров, которые уже решали похожие задачи. Но сам процесс его интеграции предполагает внедрение стандартного изделия в конкретный существующий технологический процесс, что представляет собой непростую задачу.

Предприятия заказывать эти опытно-конструкторские работы не готовы. Как правило, они предпочитают, чтобы в рамках обычного коммерческого договора мы совместно написали техническое задание, которое потом будет заложено в бюджет и через год пройдет через конкурсные процедуры, а еще год спустя будет реализовано. Но практически это невозможно без вовлечения предприятий в сам процесс и командной работы заказчика и исполнителя.

— Что же делать?

— В стране есть команды, специализирующиеся на сходных задачах. Их около сотни, но это небольшие фирмы (со штатом не больше полутора десятка сотрудников) и со скромной годовой выручкой 50–150 млн рублей. Сами они на предприятия Росатома не придут, вовлекаться по собственной инициативе в проекты с трехлетним горизонтом планирования не будут. На уровне отрасли сейчас серьезно обсуждается, как привлечь этих грамотных специалистов на наши площадки и замотивировать их на выполнение долгосрочных контрактов. Над этим мы в том числе работаем. Параллельно на некоторых предприятиях приступили к внедрению роботов в технологический процесс собственными силами. Рассчитываем, что на базе этих кейсов отработаем саму систему.

— То есть можно говорить о своеобразном аутсорсинге?

— В каком-то смысле. Бизнес-модель здесь следующая. Для мелких и средних предприятий, выступающих заказчиками конечных изделий, мы предлагаем услуги вендора, то есть поставщика товаров и услуг. Привлеченной фирме передаем нашего робота, они в соответствии с требованиями заказчика изготавливают на его базе необходимое изделие, в дальнейшем за нами остаются сервис и гарантийные обязательства. Крупным заказчикам, например большим корпорациям, оборудование, в том числе нестандартное, будем делать самостоятельно. У нас уже есть базовое решение в виде крупнотоннажных роботов, но под эти задачи линейка продуктов под брендом «АтомИнтелМаша» будет расширяться. Так, в ближайшее время появятся покрасочные и коллаборативные (выполняющие производственные операции совместно с человеком) роботы.

— На этом направлении уже есть успехи?

— Да, «Роскосмосу» мы поставляем робототехнический комплекс для литья по выплавляемым моделям. Есть несколько точно таких же заказов от других предприятий. Это большие, сложные инжиниринговые комплексы. Поставлявшие их ранее западные вендоры наш рынок покинули. С аналогичными предложениями выходят китайские и индийские разработчики. Но мы делаем свой продукт на базе «АтомИнтелМаша» в России, и в этом наше преимущество.