Клубки ДНК, ограничения Вселенной и АЭС в мемах

О чем узнали гости фестиваля науки на родине ВВЭРов

Где же еще рассказывать о реакторах ВВЭР, как не в Воронеже? Именно на Нововоронежской АЭС установлен практически полный модельный ряд реакторов этого типа — от ВВЭР-210, уже выведенного из эксплуатации, до инновационных реакторов поколения III+ ВВЭР-1200. Поэтому одним из спикеров фестиваля науки «КСТАТИ» в Воронеже стал начальник смены Нововоронежской АЭС Петр Поваров. Фестивали — от 5 до 10 в год — проводятся в регионах присутствия сети Информационных центров по атомной энергии (ИЦАЭ).

Наука с доставкой на дом

Фестиваль науки — это всегда праздник. У жителей региона есть возможность познакомиться с местными учеными и пообщаться с экспертами и популяризаторами науки федерального масштаба. На фестиваль науки «КСТАТИ» в Воронеже приехали доктор физико-математических наук Алексей Семихатов из Москвы, кандидат биологических наук Нариман Баттулин из Новосибирска и скрипач Никита Демин из Санкт-Петербурга.

Темой выступления Алексея Семихатова стали ограничения, действующие во Вселенной. По словам эксперта, только благодаря им стало возможным наше существование. «Запреты поддерживают устойчивость мира, они не дают происходить произвольным чудесам. Например, энергия электрона в атоме точно определена, и существуют два запрета — запрет на обладание точным расположением в пространстве и запрет на обладание определенным количеством движения. Они позволяют атомам, а значит, и нам с вами существовать», — объяснил слушателям Алексей Семихатов.

Нариман Баттулин предложил воронежцам разобраться в запутанном «клубке» ДНК. «В микроскопическом ядре каждой клетки нашего организма упакована цепочка ДНК длиной в 1,5 м. Чтобы туда уместиться, она во много раз складывается и комкается. Раньше ученые не знали, по каким законам упаковывается ДНК, и считали, что это происходит хаотично, а конечный результат напоминает моток перепутанных проводов, в который превращаются наушники в кармане. Однако в последние пять лет с помощью новой технологии, которую назвали Hi-C, было показано, что на самом деле все гораздо более структурированно: ДНК в ядре разделена на отдельные «клубки», которые назвали топологическими доменами», — отметил спикер.

А вечером Нариман Баттулин вместе со скрипачом и саунд-продюсером Никитой Деминым на научно-музыкальном ток-шоу «Квадрат эволюции» рассмотрели развитие музыки как жанра на примере саундтреков из комедийных фильмов разных эпох.

Это смешно: наука в мемах

Проанализировать мем, посвященный научному факту или технологии, а также объяснить, что здесь смешного, — перед спикерами comedy science show «Наука в мемах» была поставлена нетривиальная задача. Имеющиеся у них знания нужно сочетать с юмором, а сложные явления и термины объяснять понятным языком, не теряя при этом точности изложения.

На экране сначала появляется слайд с кадром из известного фильма с тремя очень похожими друг на друга мужчинами и подписями «Ростовка», «Калина», «Балаковка», а на соседней картинке выстроилась в ряд семья — от младенца до взрослого. «Все АЭС у нас разные. При этом серийные энергоблоки на АЭС очень похожи, как, например, на Ростовской, Калининской и Балаковской АЭС. Это и отражено в первом меме. А вот Нововоронежская АЭС уникальная. Ее можно назвать колыбелью ВВЭРов — водо-водяных энергетических реакторов. Поэтому этот «семейный ряд» образно демонстрирует, как росла мощность реакторов ВВЭР, которые последовательно запускали на Нововоронежской АЭС. Мы начали с мощности 210 МВт, а последние построенные реакторы — это модель поколения III+ с мощностью 1200 МВт. Сейчас я управляю вот этими двумя “взрослыми людьми”, а раньше работал на “старшем сыне”», — шутит спикер, и зал реагирует дружным смехом.

Петр Поваров, начальник смены Нововоронежской АЭС, начинал свою деятельность на станции с рабочей профессии, и это распространенная практика. Управлять реактором и занимать инженерные и руководящие должности могут только люди, которые знают устройство АЭС не по учебникам, а изнутри. Это реализация главной ценности Росатома — безопасности.

«Когда ты приходишь на АЭС после института, тебе все кажется понятным, ты устраиваешься на рабочую должность, и человек в костюме тебе говорит: «Открой тут. Открыл? Молодец! А теперь закрой». И так всю смену. Я шучу, конечно, но на АЭС нужно много знать, и права на ошибку у нас нет, поэтому обучение всегда проходит с опытными наставниками», — объяснил спикер.

Теме безопасности на АЭС были посвящены еще несколько мемов. «Как выглядят те люди, которые управляют АЭС? Наверное, они сидят с серьезными лицами и никогда не улыбаются. А еще они в абсолютно одинаковой одежде, — отметил Петр Поваров, комментируя мем, на котором изображены многочисленные агенты Смиты из «Матрицы», сидящие на блочных щитах управления. — И в этом тоже есть смысл. У агентов костюмы черные, а оперативный персонал АЭС, приходя на работу, переодевается в специальную форму белого цвета. Костюмы нужны некоторым образом для того, чтобы дисциплинировать человека: если ты в костюме, то тебе уже не до баловства».

Мем об увлажнителях воздуха помог спикеру разоблачить один распространенный миф о том, что от АЭС много выбросов. «Градирнями любят пугать тех, кто не разбирается в АЭС. Говорят, что из них выходит радиация и что они источник загрязнения воздуха. На самом деле это чистейший водяной пар. Разогретая вода с высоты градирни спускается вниз, омываясь струями воздуха, и охлаждается, а потом снова поступает в систему. Особенно красивы градирни зимой. Их часто называют фабриками по производству облаков, и плотные зимние облака шикарно смотрятся на морозном небе. Могу смело сказать, что АЭС — это не только безопасно, но и красиво. А еще градирня — это однополостный гиперболоид вращения», — рассказал Петр Поваров. Реакторы ВВЭР-1200 могут строиться и без градирен, с использованием других систем охлаждения, но на Нововоронежской АЭС они есть, и сейчас градирни новых энергоблоков — вторые по высоте в России. Первое место не так давно заняли градирни Курской АЭС — там строятся реакторы ВВЭР-ТОИ.

«А что касается точности мема, то тут вопросов нет. Градирни действительно можно назвать тропосферными увлажнителями воздуха. Они побольше домашних, но увлажняют очень эффективно», — пояснил спикер.

Пойми атомщика

Часть мемов про АЭС посвящена атомной лексике. В ней много профессионализмов и аббревиатур, для непосвященного беседа двух специалистов на АЭС может оказаться совершенно непонятной.

«Например, возьмем мем про бассейн. Что, казалось бы, страшного в том, что кто-то столкнул туда друга? Но единственный бассейн в центральном зале — это бассейн выдержки, где сразу после выгрузки из активной зоны реактора хранят отработавшее ядерное топливо, и плавать в нем категорически не рекомендуется. Зато, если заглянуть внутрь, то под толстым слоем воды можно увидеть вокруг топливных сборок свечение Вавилова — Черенкова», — объяснил Петр Поваров.

Аббревиатуры для студента и начинающего специалиста — это беда, разобраться в них бывает непросто. «К ним нужно просто привыкнуть, — уверен Петр Поваров, — и со временем звукосочетания БЩУ, ГЦТ и МКУ станут понятными и родными».

Порой профессионализмы образуются от существующих слов, которые приобретают новое значение. «Пауком у атомщиков называется коллектор пара, который выходит из парогенератора, соединяется с паропроводами и отправляет пар на турбину. Издалека он действительно похож на паучка», — комментирует Петр Поваров.

«ВВЭРный» путь

«Для меня это первый опыт публичного выступления, не связанный с профессиональной сферой, — делится спикер. — Но попробовать рассказать людям, не имеющим отношения к атомной энергетике, что смешного в атомных мемах, — это интересная задача, и мне кажется, что у меня это вполне получилось, если судить по реакции слушателей».

Работает Петр Поваров на Нововоронежской АЭС с 2011 года, 13 лет. Предыдущее место работы — «Атомэнергопроект». «Выбор профессии в какой-то степени был закономерен — вся моя семья работает на станции. Я учился на кафедре «Атомные электрические станции и установки», так что все выглядит вполне логично», — рассказал спикер.

На АЭС российского дизайна сейчас функционируют реакторы трех типов — РБМК, ВВЭР и БН. Реакторы РБМК постепенно вырабатывают свой ресурс, и рядом с ними строят новые блоки с реакторами ВВЭР — у атомщиков такие «соседи» называются станциями замещения.

«ВВЭРы хороши тем, что их научились строить. Отработанная технология всегда лучше, чем что-то новое. Мы знаем все подводные камни, особенности строительства и эксплуатации, поэтому с уверенностью строим АЭС с реакторами ВВЭР за рубежом, срок службы которых — 60 лет с возможностью продления. Это не значит, что другие наши проекты хуже: у каждого есть свои плюсы и минусы. И я думаю, что эволюция ВВЭРов еще не закончилась, мы обязательно придумаем что-то новенькое!» — уверен Петр Поваров.

Как и на любой работе, у атомщиков есть свои розыгрыши, через которые проходят новички. Например, у новых сотрудников иногда спрашивают, из какого отбора в турбине пар идет на градирню. Любой ответ будет неправильным, так как пар с турбины на градирни не идет — в них остывает вода. Это ее мельчайшие частички могут подниматься над градирней и образовывать те самые красивые облака. Еще одна распространенная шутка — дать новичку ведра и отправить за вакуумом.

О науке в юмористическом ключе в Воронеже говорят уже не первый раз: в 2023 году фестиваль «КСТАТИ» проходил 1 апреля, в День смеха. Руководитель ИЦАЭ Воронежа Наталья Вальтер уверена, что это очень хороший пиар-способ, позволяющий познакомить совершенно разных людей с современной наукой и атомными технологиями.

«Синергия юмора и науки позволяет преодолеть барьер, возникающий вначале между интересующимися людьми и серьезными, непостижимыми на первый взгляд исследованиями ученых. Факты, поданные с эмоциональной окраской, тем более веселой, куда лучше запоминаются. Хороша в этом подходе и та свобода, которая появляется у ученых, рассказывающих о деле своей жизни», — подчеркнула Наталья Вальтер.