Выгодный урановый дефицит

Какие новые источники сырья для ядерного топлива необходимы, чтобы избежать кризиса поставок в будущем

Нехватка урана — это настоящее и как минимум ближайшее будущее уранового рынка. Такое положение дел выгодно, пожалуй, всем его участникам. Геологоразведочные компании тезисом о дефиците мотивируют потенциальных инвесторов на реальные вложения. Добывающие компании повышают цены и тем самым увеличивают свою прибыль. А для крупных технологических профильных корпораций, в первую очередь «Росатома», это одно из обоснований для развития технологий замыкания ядерного топливного цикла, которые в будущем позволят снизить потребность в добыче за счет глубокой и многократной переработки различных соединений и форм урана.

Оценки дефицита

В документе «Доклад о ядерном топливе: глобальные сценарии спроса и предложения на 2025–2040 годы», опубликованном Всемирной ядерной ассоциацией (WNA) в сентябре этого года, представлены три оценки мощности будущего мирового парка атомных электростанций и его потребностей в уране.

Согласно базовому сценарию, 398 ГВт установленной мощности АЭС (по состоянию на июнь 2025 года) к 2040 году вырастут до 746 ГВт. Прогноз этого года увеличен на 60 ГВт по сравнению с 2023 годом. При высоком сценарии установленная мощность достигнет 966 ГВт, это на 35 ГВт больше прогноза двухлетней давности. При низком — 552 ГВт (плюс 66 ГВт).

Глобальные потребности в уране для реакторов на 2025 год WNA оценивает примерно в 68,92 тыс. тонн урана. В соответствии с базовым сценарием, к 2040 году они вырастут до чуть более 150 тыс. тонн урана, при высоком сценарии — до более чем 204 тыс. тонн урана, а при низком — до более чем 107 тыс. тонн урана.

Данных об объеме производства урана из рудников за 2025 год пока нет. Данные WNA за 2024 год свидетельствуют, что в 2024 году было произведено 60,21 тыс. тонн урана, которые удовлетворяют 90% потребностей мирового парка АЭС в том же году (если допустить, что весь добытый уран поступил на АЭС в виде топлива).

Необходимо отметить, что положение дел, при котором производство урана из рудников ниже потребностей АЭС, длится с 1990 года. С тех пор ни разу производство не превысило потребности. Максимальным сближение было в 2015 году. Тогда уранодобывающие компании на фоне постфукусимского кризиса и общемирового спада цен на промышленные металлы в 2014–2015 годах стремились за счет наращивания предложения вытеснить конкурентов и захватить максимальную долю рынка. Поставки урана из рудников составили 98% от потребностей АЭС. Но после кризиса 2016 года, когда спотовая цена на закись-окись упала ниже $20 за фунт, крупнейшие уранодобывающие компании перешли к стратегии снижения производства и повышения цен на свою продукцию. Следует, правда, понимать, что для большинства производителей главной целью было не столько снижение предложения для рынка, сколько снижение расходов. Это было время выживания, которое закончилось только благодаря другим кризисам: пандемии, последовавшему за ней кризису поставок металлов и энергоносителей и взлету цен на сырьевые товары и, наконец, глобальному политическому кризису, который начался в феврале 2022 года и спровоцировал перестроение огромного числа цепочек поставок, в том числе урана.

До недавнего времени дефицит поставок из рудников перекрывался поставками из вторичных источников, к которым относятся уран из переработанного топлива, складированный уран на АЭС и у других покупателей и проч. Однако, выступая на Мировой атомной неделе, генеральный директор WNA Сама Бильбао-и-Леон заявила, что один из ключевых вызовов заключается в том, что поставки урана из первичных источников (то есть рудников) не покрывают предполагаемый спрос даже вкупе с поставками из вторичных источников. Пока ни одна АЭС в мире не заявила о том, что она не смогла обеспечить себя ураном для топлива и поэтому вынуждена встать в простой, однако вывод WNA — важный сдвиг в оценке дефицита.

Один из основных вопросов: насколько глубок сформировавшийся дефицит. Ответ на него дал на Мировой атомной неделе президент России Владимир Путин: «По оценкам ОЭСР, все ресурсы урана при оптимистичном сценарии будут полностью исчерпаны к 2090 году. Это примерно 8 млн тонн. Однако фактически это может произойти уже и в 2060-е годы. То есть это все очень быстро, на наших глазах может произойти».

Приберечь на будущее

Дефициту, о котором говорят все заинтересованные стороны, в том числе на высшем уровне, способствуют стратегические и судебные решения и производственные сложности.

Так, «Казатомпром» в релизе о финансовых итогах первого полугодия 2025 года заявил, что не считает текущий баланс спроса и предложения, а также существующий объем непокрытого спроса достаточными для возврата к 100-процентному уровню производства (в соответствии с контрактами на недропользование) в 2026 году. В соответствии с этой позицией номинальный уровень обязательств по добыче на 2026 год в рамках контрактов на недропользование на 100-процентной основе (то есть во всем Казахстане) снизится с 32 777 тонн урана (согласно предыдущим контрактным обязательствам) до 29 697 тонн. Сокращение составит более чем 3 тыс. тонны, или примерно 10%.

Более того, «Казатомпром» рассматривает возможность снижения объемов (в пределах допустимого 20-процентного отклонения от обязательств по контрактам на недропользование) относительно уровней уже обновленных контрактных обязательств по добыче на 2026 год. Компания ведет об этом переговоры с партнерами по совместным предприятиям. Фактические производственные планы на 2026 год также будут зависеть от динамики уранового рынка.

В среднесрочной перспективе на поставки «Казатомпрома» на мировой рынок будет влиять появление в Казахстане нескольких крупных атомных энергоблоков. Президент страны Касым-Жомарт Токаев уже обозначил свою позицию по этому поводу: «В недрах Казахстана сосредоточено 40% всех залежей урана. Необходимо правильно воспользоваться данным преимуществом. Строительство атомной станции кардинально изменит роль урана в экономике. Если ранее это богатство направлялось исключительно на экспорт, то в будущем оно станет востребованным и внутри страны. К этим изменениям следует готовиться уже сегодня, нужно провести тщательный анализ». Пока неизвестно, предпочтет Казахстан общее увеличение поставок с сохранением объема уранового экспорта, снизит поставки на внешний рынок за счет перенаправления части урана на потребности казахстанских АЭС или найдет какой-то иной вариант.

Кроме того, в Казахстане обсуждаются поправки в Кодекс о недрах и недропользовании, в соответствии с которым национальной компании должно принадлежать не менее 90% в юрлице, претендующем на получение прав на добычу урана (сейчас — не менее 50%). Речь в том числе идет о перезаключении истекших контрактов.

Канадская Cameco в августе тоже объявила о сокращении производства. Причина производственная. На руднике McArthur River из-за задержек в разработке и более медленного, чем ожидалось, промерзания грунта (Cameco использует технологию замораживания грунта перед добычей) производство снизится с ранее планируемых 18 млн фунтов закиси-окиси до 14 млн фунтов, то есть примерно на 22%. Правда, до 1 млн фунтов, как ожидается, сможет дополнительно выпустить рудник Cigar Lake. В итоге доля Cameco (оба рудника — совместные предприятия (СП) с французской Orano) снизится на 1,34 млн фунтов.

Впрочем, компания представила производственные сложности почти в логике сдерживания поставок «Казатомпрома»: «Любой уран, который мы не произведем в этом году, останется в нашем распоряжении и, учитывая растущее давление на поставщиков, потенциально станет более ценным при поставке в будущем. Мы сохраняем возможность получения более высоких цен как по рыночным контрактам в нашем долгосрочном портфеле, так и по контрактам, переговоры по которым еще ведутся. Мы ожидаем, что это принесет Cameco долгосрочную выгоду».

Еще один фактор, который сокращает предложение, — разбирательства между французской Orano и правительством Нигера. Международный центр по урегулированию инвестиционных споров вынес решение по одному из исков Orano к Нигеру. Арбитражный суд обязал Нигер не продавать, не передавать и даже не содействовать передаче третьим лицам урана, добытого компанией SOMAÏR, который был удержан в нарушение прав Orano (по разным оценкам, это 1,4–1,5 тыс. тонн урана). В 2023 и 2024 годах добыча на руднике Arlit составила 1130 тонн урана и 959 тонн урана соответственно. В 2025 году на руднике Arlit производство концентрата не ведется. В итоге нигерский уран (а в стране до 2023 года выпускали около 2 тыс. тонн природного урана в год) также ушел с рынка.

Усиление внимания к геологоразведке

Рост затрат на урановую геологоразведку начался в 2021 году. Как отмечается в «Красной книге — 2024» (Uranium 2024: Resources, Production and Demand — обзор, который выходит каждые два года, его готовят специалисты МАГАТЭ и Агентства по атомной энергетике, NEA), общая картина мировых внутренних расходов на разведку и разработку месторождений резко изменилась, и продолжавшаяся несколько лет тенденция к снижению затрат на геологоразведочные работы и строительство рудников подошла к концу: «Ежегодные расходы, сократившиеся примерно до $380 млн в 2020 году с более чем $1,5 млрд в годы, предшествовавшие экономическому спаду, восстановились до $800 млн в 2022 году. Предварительные данные о расходах на 2023 год предполагают дальнейшее увеличение до $840 млн».

Лидером по затратам на геологоразведку и строительство рудников за три года (2021–2023 годы) стала Канада, на которую из известной суммы (отчитались 27 опрошенных стран, из них 7 не отчитались за 2023 год) в $2,1 млрд пришлось 34%. На Канаду, Китай, Россию, Индию, Намибию и Узбекистан пришлось 90% от общей суммы затрат. Лидером по объему бурения в 2022 году (это самая затратная часть геологоразведочных работ) стал Казахстан. Из 3955 пог. км на его долю пришлось 27%. На Китай и Узбекистан — 26% и 18% соответственно.

WNA призывает наращивать инвестиции и улучшать регуляторную среду: «К счастью, уран — ресурс, которого довольно много на всех континентах. Но, очевидно, нам необходимо инвестировать в разведку и добычу этого ресурса. В связи с этим необходимо работать вместе с регулирующими органами и агентствами, выдающими разрешения на разработку этих рудников, чтобы оптимизировать и ускорить процесс выдачи разрешений», — заявила на пресс-конференции во время Мировой атомной недели Сама Бильбао-и-Леон.

В различных странах правительства и бизнес придерживаются сходной точки зрения и увеличивают активность геологоразведки. Ниже — информация о геологоразведочных работах, затратах и результатах некоторых крупнейших компаний — поставщиков природного урана в нескольких важнейших для уранового рынка юрисдикциях.

Казахстан

Страна — крупнейший производитель урана в мире. В 2024 году «Казатомпром» получил в Казахстане новые лицензии на разведку урана на участках 5-1, 5-3 и «Северное» Буденовского месторождения и на участке «Восточный Жалпак». Их ресурсы оцениваются в примерно 170 тыс. тонн.

В 2024 году затраты на геологические и геофизические исследования, бурение разведочных скважин и прочие расходы, относящиеся к разведочным работам (в отчетности они обозначены как «разведочные и оценочные активы»), составили 14,79 млрд тенге (около $31,5 млн).

Как сообщил «Казатомпром» в отчете за первое полугодие 2025 года, в январе того же года компания получила право недропользования на разведку урана на участке «Инкай-Мынкудук». Его прогнозные ресурсы по категориям P1 и P2 (наивысшие для прогнозных ресурсов) — 20 тыс. тонн. По состоянию на 30 июня 2025 года «Казатомпром» обладает правами недропользования на пять разведочных участков. Их общий объем ресурсов превышает 200 тыс. тонн урана. Компания планирует развивать эти объекты самостоятельно. Так, на участке «Восточный» месторождения Жалпак и участке «Инкай-Мынкудук» начаты геологоразведочные работы по поиску урана. В рамках стратегии развития на 2025–2034 годы компания намерена продолжить поиск перспективных территорий для разведки урана в Казахстане.

Кроме того, «Казатомпром» в 2024 году впервые в истории заключил партнерства в сфере недропользования не в Казахстане, а за рубежом. Компания подписала с Монголией и Иорданией меморандумы по совместному изучению и оценке геологоразведочных урановых проектов.

Казахстан в 2024 году пересмотрел налогообложение уранодобывающих компаний: ставки налога зависят от объема производства (чем выше добыча, тем выше ставка) и цены на закись-окись. Ставка в 1% установлена для цены $80 за фунт. При снижении цены она уменьшается, при повышении — увеличивается.

Узбекистан

Узбекистан входит в пятерку крупнейших стран — производителей урана. Там крайне заинтересованы в наращивании ресурсной базы в стране и за рубежом. По данным «Красной книги — 2024», в Узбекистане уран с себестоимостью производства ниже $40 за кг урана закончился. Также там были списаны запасы с себестоимостью выше $260 за кг урана и погашенные запасы, часть предполагаемых ресурсов была переведена в категорию извлекаемых достоверно оцененных ресурсов и проч. После переучета урановая ресурсная база Узбекистана снизилась на 67,7 тыс. тонн урана.

Судя по данным узбекистанской госкомпании — производителя урана «Навоийуран», она ведет грандиозную геологоразведку. Так, по данным местных СМИ, все три геологоразведочные экспедиции, входящие в «Навоийуран», за 2024 год должны были пробурить более 1 млн пог. м, используя 44 буровые установки. Это огромный объем работ и затрат: исходя из текущих цен на буровые работы, объем инвестиций только в них можно оценить в $200 млн. Но цифры, опубликованные по итогам первого полугодия 2025 года, еще выше. Компания сообщила, что объем геологоразведочных работ составил 1,1 млн пог. м, а объем буровых работ (эти цифры даны отдельно) — почти 2,2 млн пог. м. Такие цифры видятся реалистичными лишь при соответственном увеличении парка буровых установок, числа сотрудников и совершенно бесперебойной работы.

Также по поручению президента страны сотрудники «Навоийурана» решают важную и очень сложную задачу снизить себестоимость выпуска урана на 40%.

Узбекистан налаживает сотрудничество с зарубежными компаниями для геологоразведки на своей территории. Так, «Навоийуран» и Министерство горнодобывающей промышленности и геологии Узбекистана подписали несколько соглашений с China National Nuclear Corporation (CNNC) и ее дочерними структурами, касающимися не только поставок урана из Узбекистана, но и геологоразведки черносланцевых месторождений в стране.

С Orano «Навоийуран» в 2019 году создали СП — Nurlikum Mining. В этом году в него также вошла японская Itochu. У «Навоийурана» и Orano — по 45%, у Itochu — 10%. Оператор — «Навоийуран». Компания Nurlikum Mining в 2020 году получила право на геологоразведку на месторождениях Южное и Северное Джонгельды. Изначально предполагалось, что рудник на Южном Джонгельды будет запущен в 2025 году, но запуск отложили. Основные инвесторы — зарубежные компании: Orano сообщила о геологоразведочных работах в отчете за 2024 год. Капзатраты на запуск рудника в марте 2025 года оценивались в $100 млн. Среднегодовой планируемый объем производства — 500 т/год с предполагаемым пиком в 700 т/год.

Кроме того, Узбекистан договаривается о поисках и добыче урана в других странах. Узбекистанская Uzbek Overseas Geology Company занимается проектами в Монголии и Афганистане. В частности, в сентябре 2025 года представители Uzbek Overseas Geology Company и компании «Геология урана и редких металлов» (входит в «Навоийуран») на встрече с представителями компаний «Мон-Атом» и Adamas Mining обсудили организацию совместных работ по геологоразведке и добыче урана на месторождениях Adamas в Монголии и доступ к геологическим данным и отчетам.

Канада

Канада — второй по значимости поставщик урана в мире после Казахстана. Cameco — крупнейшая уранодобывающая компания в стране. В 2024 году компания потратила на геологоразведочные работы, главным образом в Канаде, $19 млн. В 2025 году эти затраты должны вырасти примерно до $27 млн, компания сосредоточится на ключевых проектах в Саскачеване, где расположены ее основные объекты.

Ведет в Канаде геологоразведку и Orano. В бассейне Атабаски компания владеет контрольными пакетами акций в нескольких проектах возле озера МакКлин. В общей сложности, Orano участвует примерно в 50 геологоразведочных канадских проектах, заявила компания в отчете за 2024 год. Здесь же отметим, что общий объем затрат на геологоразведочные работы Orano невозможно вычленить, так как они вложены в общий раздел «Исследования и разработки» (€172 млн), куда также входят затраты на улучшение параметров конверсионного предприятия, исследования по лабораторному обогащению стабильных изотопов, переработка материалов, извлеченных из литиевых батарей, и прочие не связанные с геологоразведкой задачи.

В целом, по данным инфографики, опубликованной Департаментом природных ресурсов правительства Канады в марте 2025 года, затраты на урановую геологоразведку растут. В 2023 году они составили около $300 млн, в 2024 году — порядка $400 млн, а в этом году превысят $500 млн.

Отметим, что правительство Канады предоставляет 30-процентную налоговую льготу на некоторые расходы, понесенные при геологоразведке важнейших полезных ископаемых, к которым относится и уран.

Китай

Это второй крупнейший в мире потребитель урана для АЭС. Однако, по данным World Nuclear Association, в Китае в 2024 году было добыто лишь 1,6 тыс. тонн урана при потребности почти 13,9 тыс. тонн. Отсутствие крупных и сравнительно недорогих по себестоимости отработки месторождений — проблема для программы наращивания парка АЭС в Китае.

Публичной статистики о геологоразведке в Китае нет. Из известного: в январе 2025 года Геологическая служба Министерства природных ресурсов Китая сообщила, что в стране обнаружено очень крупное месторождение урана в районе Цзинчуань бассейна Ордос в эоловых песчаниках. В сообщении отмечается, что это новый тип месторождения. Данные по объемам, содержанию и залеганию месторождения не приводятся, однако эоловая эрозия, в отличие от водной, не способствует переносу и накоплению ионов урана, поэтому можно предположить, что содержание урана в объекте невелико.

В июле 2025 года Управление по атомной энергии Китая сообщило, что в Таримской впадине в Синьцзяне обнаружили промышленную урановую минерализацию на глубине 1820 м, залегающую в песчаниках. Проблема объекта именно в глубине залегания: есть риск, что себестоимость добычи окажется слишком велика для отработки.

Разведочными проектами за рубежом и продажами урана в структуре CNNC занимается CNNC International. Затраты компании на разведку и продажу урана, по данным ее отчета за первое полугодие 2025 года, составили 2,4 млн гонконгских долларов (около $309 тыс). В 2024 году — 6,18 млн (неполные $800 тыс.). Объем затрат (особенно с учетом включения расходов на продажи) говорит сам за себя. Компания не первый год ведет переговоры о выдаче прав недропользования на объект в Монголии и возобновлении работы предприятия SOMINA в Нигере.

США

В США, как следует из сведений в отчете о производстве урана за 2024 год, опубликованном Агентством энергетической информации (Energy Information Administration — EIA) Минэнерго США, объем геологоразведки растет. В 2024 году в рамках геологоразведки было пробурено 187 тыс. пог. м (годом ранее — 156 тыс. пог. м), для строительства рудников — 384 тыс. пог. м (в 2023 году — 169,5 тыс. пог. м). Отметим, что на фоне роста затрат на бурение (как геологоразведочного, так и в рамках строительства рудников) с $28,5 млн до $53,7 млн иные затраты на геологоразведку упали. Они составили лишь $6,1 млн в 2024 году против $16,5 млн годом ранее. Все это свидетельствует о большей активности в сфере строительства рудников, нежели геологоразведки.

Однако результаты работ сравнительно невелики. Совпадение в отчете EIA цифр в различных сегментах таблицы об изменении запасов (с 446,2 млн фунтов в пересчете на закись-окись до 468,1 млн фунтов) свидетельствует о том, что в США запасы приросли лишь на одном объекте.

Геологоразведочные компании берут в США лицензии возле отработанных в 1950–1980-х годах месторождений в надежде найти возле них не обнаруженные ранее объекты. Однако в стране, по данным WNA, нет объектов с запасами, достигающими хотя бы 30 тыс. тонн, единичны даже объекты с запасами выше 10 тыс. тонн. По-видимому, в США не сложилась геологическая обстановка, благоприятная для формирования крупных урановых месторождений.

Геологическая служба США в ноябре 2025 года включила уран в список важнейших полезных ископаемых, что дает право на налоговые льготы.

Россия

В России геологоразведочные работы активно идут как возле всех действующих рудников для увеличения их ресурсной базы, так и на перспективных площадях. Поскольку на некоторых объектах работы еще продолжаются, их результаты будут известны позже. (О планах и целях геологоразведки в России подробно см. статью «Урановое пополнение», опубликованную в «Вестнике атомпрома» — № 4 2025 года.)

Также «Росатом» ведет геологоразведку и переговоры по участию в геологоразведочных проектах и развивает проекты в других странах. В октябре парламент Намибии одобрил продолжение разведки компании Headspring Investments (входит в «Росатом» и развивает проект Wings) в соответствии с действующими условиями лицензии. На Мировой атомной неделе министр горнорудной промышленности Нигера Усман Абарчи предложил «Росатому» совместно развивать урановые месторождения в Нигере. Изучаются перспективы в Бразилии.

Замыкание ЯТЦ

Переработка ОЯТ рассматривалась как источник новых порций топлива практически с самого начала развития атомной промышленности в разных странах. По разным причинам во многих из них эти работы свернулись или сильно затормозились. Лидер в этом направлении — Россия. Большую работу ведет Китай, некоторые усилия предпринимает Франция.

Россия

«Прорыв» —ключевой проект «Росатома», нацеленный на создание комплекса технологий и объектов атомной энергетики для замыкания ядерного топливного цикла (ЯТЦ) с использованием реакторов на быстрых нейтронах. Новые технологии исключат тяжелые аварии, требующие эвакуации и отселения людей и будут максимально использовать энергетический потенциал урана.

В рамках проекта «Прорыв» на базе Сибирского химического комбината создается опытно-демонстрационный энергетический комплекс (ОДЭК), состоящий из реактора на быстрых нейтронах со свинцовым теплоносителем мощностью 300 МВт БРЕСТ-ОД-300 и пристанционного топливного комплекса. В него входят модуль переработки облученного топлива (МП) и модуль фабрикации-рефабрикации топлива (МФР).

В октябре 2025 года завершилась доставка всех оболочек корпуса БРЕСТ-ОД-300 (одна металлическая оболочка центральной полости и четыре — периферийной, а также внутренний кожух корзины активной зоны) на стройплощадку. В сентябре 2025 года в проектное положение была установлена металлическая оболочка центральной полости реактора. В первом квартале 2026 года планируется провести укрупнительную сборку и монтаж элементов корзины активной зоны, включая ее внутренний кожух. Это один из важнейших элементов, его назначение — уменьшение теплообмена между горячим и холодным трактами теплоносителя и снижение температурной нагрузки на оборудование корзины.

В сентябре 2025 года в МФР сдали в эксплуатацию аналитическую лабораторию, которая будет задействована на всех этапах производства смешанного нитридного уранплутониевого (СНУП) топлива. Три твердофазных масс-спектрометра будут измерять основные параметры топлива (изотопный состав, массовые доли урана и плутония), а оптико-эмиссионные спектрометры с индуктивно связанной плазмой в боксовом исполнении — определять в одной пробе одновременно порядка 17 металлических примесей с точностью до миллионных долей процента.

На Белоярской АЭС будет построен блок с реактором БН-1200М с натриевым теплоносителем, что также станет частью решения стратегической задачи атомной отрасли по освоению замкнутого ядерного топливного цикла. В июле 2025 года начался подготовительный этап строительства.

Китай

CNNC занимается созданием системы CiFR с замкнутым топливным циклом и быстрыми реакторами. В систему планируется включить шесть расположенных на одной площадке реакторов на быстрых нейтронах CiFR1000 мощностью 1200 МВт, работающих на металлическом топливе. Второй компонент — модуль регенерации топлива. В него входят установка по пирохимической переработке ОЯТ и установка по производству металлического топлива. Третий компонент — модуль по обращению с радиоактивными отходами и поддерживающие системы.

Схема замыкания ЯТЦ такая: ОЯТ тепловых реакторов перерабатывают на радиохимических заводах по гидрометаллургической технологии. Полученный плутоний используют в изготовлении МОКС-топлива для быстрых реакторов. Отработавшее МОКС-топливо после выдержки передают в комплекс CiFR на пирохимическую переработку. Из полученных продуктов изготавливают металлическое топливо для быстрых реакторов CiFR. Затем осуществляется рециклинг урана и трансурановых элементов — плутония и минорных актинидов — в рамках каждого отдельного комплекса CiFR. Концепция предполагает активное сооружение АЭС с реакторами на тепловых нейтронах до уровня в 200 ГВт на первом этапе, строительство гидрометаллургических заводов, предприятий по производству МОКС-топлива и нескольких блоков с реакторами на быстрых нейтронах на втором и сооружение комплексов CiFR совокупной мощностью около 200 ГВт на третьем.

Консорциум CiFR был создан в августе 2024 года. Сооружение первого демонстрационного проекта планируется начать в 2030 году и завершить к 2035 году. Как заявляют китайские специалисты, в стране освоили гидрометаллургическую технологию переработки ОЯТ на демонстрационном уровне. В провинции Ганьсу действует завод 404 проектной мощностью 50 тонн в год. Кроме того, в этом году CNNC должна достроить другой (тоже в Ганьсу) демонстрационный завод по переработке ОЯТ мощностью 200 тонн в год, также работающий по гидрометаллургической технологии. Там же строятся второй и, возможно, третий модули завода, планируется строительство мощностей по производству МОКС-топлива и установки по остекловыванию отходов. (Более подробно о деятельности по замыканию ядерного топливного цикла в Китае см. статью «Китайское замыкание», опубликованную в «Вестнике атомпрома» — № 6 2025 года.)

Франция

Франция перерабатывает ОЯТ и выпускает из него МОКС-топливо, но использует его в тепловых, а не быстрых реакторах. В 2024 году Orano выпустила 81 тонну МОКС-топлива. Во Франции планируют расширять мощности по переработке ОЯТ в рамках программы «Будущее бэкенда» (Backend of the Future). Она предполагает продление срока службы завода по переработке  в Ла-Аге и завода Melox в Гарде после 2040 года, начало исследований в рамках строительства нового завода по производству регенерированного МОКС-топлива на площадке в Ла-Аге и начало исследований в рамках строительства нового завода по переработке ОЯТ на площадке в Ла-Аге к 2045 или 2050 году.