Ядерный и термоядерный

С первого взгляда поражают энергетика Радия Ивановича, его демократизм в общении и стремление понять точку зрения как собеседников, так и оппонентов. Его отличают глубокий и целеустремленный подход ко всем вопросам, которые он решает, нацеленность на достижение конкретного результата и крепкая деловая хватка. Он – настоящий патриот России, активный поборник восстановления могущества нашего государства.

Интервью с научным руководителем РФЯЦ-ВНИИЭФ Радием Илькаевым

Радий Иванович, расскажите, почему вы решили связать свою жизнь и свою судьбу с наукой?

Знаете, я учился в Ленинграде, в хорошей школе и у нас были отличные преподаватели по математике, по физике, и они привили очень многим из нас любовь к научным исследованиям и, конечно, к физике в первую очередь. Я участвовал в олимпиадах, решал дополнительные задачи, для меня с самого начала было ясно, что я хочу поступить в институт и заниматься наукой. Закончил я школу с золотой медалью, поэтому с поступлением тогда больших проблем не было. Дальше я с удовольствием стал учиться и планировать, что как только я закончу вуз, немедленно уеду работать и получать интересные научные результаты. С юношеского возраста для меня было совершенно очевидно, чем я буду заниматься, магистральное направление было определено уже в юношеском возрасте, но то, что я окажусь в ядерном центре, этого я не планировал. Так распорядилась жизнь.

Почему именно ядерная физика?

Меня в юношестве интересовали многие вопросы, физика элементарных частиц, ядерная физика, то есть это физика, которая мне представлялась наиболее интересной, и именно она была в 20-м веке на передовых рубежах. Мне казалось, что это самая интересная область знаний, и там можно получить очень прорывные результаты. Я думаю, тогда очень многие молодые люди считали физику самым интересным направлением. Наверное, то поколение специалистов можно в некотором смысле назвать российской интеллигенцией 20-го века.

Вы начинали свой трудовой путь в Сарове под руководством Сахарова, Зельдовича, Харитона. Чему вы научились у классиков атомного проекта?

Вы назвали трех наших самых выдающихся академиков. Каждый из них, конечно, это личность. Они преподавали разные уроки. Например, Юлий Борисович Харитон: более тщательного и серьезного человека, который отвечал за каждую букву любого выпускаемого документа, я не встречал. То есть это был одновременно скрупулезно работающий ученый и большой руководитель.

Юлий Борисович всегда считал, что главное качество любой работы, в том числе физика – это четкий, ясный результат и качество. Он не признавал задержек и неточностей, мы все прекрасно знали, что любую документацию на многие установки он будет смотреть сам лично и проверять, что и с какой квалификацией сделано. Я до сих пор поражаюсь его интуиции и способности находить некоторые неточности. Кстати, он не терпел, когда люди, допустив ошибку, пытались ее немного завуалировать или скрыть. И все мы знали, что лучше честно признаться Юлию Борисовичу, он всё простит и будет вместе с тобой думать, как ее исправить, как лучше

сделать. Это, конечно, производило очень сильное впечатление на всех нас.

Яков Борисович Зельдович – это совсем другой человек. Поражала потрясающая широта его взглядов и немедленный отклик на любые новые результаты в физике. Это был человек, который следил за огромным пластом научных знаний и эти знания немедленно предлагал использовать. Он учил нас тому, что физика – это необъятный интересный край, который нужно постоянно изучать.

А Андрей Дмитриевич Сахаров поражал кристальной простотой доказательств достаточно сложных явлений. Андрей Дмитриевич предлагал четкие, ясные решения, которые были абсолютно всем понятны и немедленно поддерживались, поэтому, я думаю, что он был одним из самых успешных творцов нашей отрасли, которому принадлежит огромное количество научных достижений и изобретений.

Если бы мы позаимствовали у каждого из этих великих людей хотя бы немного их замечательных качеств – это означало бы, что нам очень и очень повезло. Я по-настоящему горжусь, что мне удалось работать с такими гигантами.

Вы проработали в ядерном центре более 50 лет, можете вспомнить какие-то события, которые наиболее вам запомнились? И почему?

Интересных событий было много, но первое событие, которое, вне всякого сомнения, производит очень сильное впечатление на всех людей – это участие в ядерных испытаниях. Когда высвобождается колоссальная энергия и происходит явление, которое в обыденной жизни даже себе представить невозможно.

Ядерные испытания сопровождаются очень тонкими физическими измерениями. Это новый и очень интересный мир, который требует очень четкой организации, огромной квалификации и умения работать с людьми. Коллектив – это главное. Особенно, когда вместе с другими специалистами всё придумываешь, участвуешь в испытаниях, рассчитываешь и проверяешь

эксперимент на площадках, потом испытываешь.

Еще одно впечатление – когда были запрещены ядерные испытания. Наступило совсем другое новое время. Эра без ядерных испытаний поставила перед всеми нами – учеными совсем новые задачи. Чтобы поддерживать надежность безопасность и эффективность изделий, необходимо резко увеличить объем научных исследований, нужно более глубоко понимать все физические явления, физику явлений, более точно все рассчитывать.

На ваш взгляд, какой будет ядерная физика будущего?

Каких-то основополагающих, крайне революционных событий в физике пока не происходит, но вне всякого сомнения, мы все должны прекрасно понимать , что наука развивается и идет вперед, даже если этого не видно обывателю. Не стоит забывать, что квантовая физика в начале 20-го века создавалась физиками, которые были классиками, которые анализировали кажущиеся простыми эксперименты. Именно из них возникла замечательная квантовая механика. Мне кажется, что нашей стране, конечно, необходимо строить крупные установки. Ведь физика – наука экспериментальная, несмотря на огромное уважение к теоретикам, без эксперементальной базы не обойтись. Это поняли и делают очень многие страны, создают стенды, приборы, установки, которые позволяют им получать результат, не просто анализировать чужие опыты.

Это развивает научные школы, технологии, промышленность, это двигатель интеллекта страны. Поэтому, я уверен, что именно в этом направлении мы должны развивать и наш ядерный центр и всё научное сообщество нашей огромной страны.

Над чем вы сейчас работаете?

Я уже упоминал, что сейчас мы находимся в новых условиях, когда запрещены ядерные испытания, но в этих условиях мы все равно должны выполнить сложнейшую задачу, которая поставлена перед всеми крупными ядерными державами. Во-первых: нам нужно обеспечить преемственность научных школ. Через некоторое время за ядерным оружием будут уже зорко присматривать и работать в этом направлении будут ученые, которые не участвовали в ядерных испытаниях. То есть наша задача – передать следующей генерации специалистов все основные идеи научных школ, которые много десятилетий развивались в условиях разрешенных ядерных испытаний. С этой задачей мы справляемся и справляемся неплохо. Конечно, нам бы очень хотелось, чтобы к нам шли лучшие выпускники лучших вузов страны. И сейчас молодежи к нам приходит не меньше, чем приходило в советское время.

Конечно, нам нужно непрерывно модернизировать экспериментальную и испытательную базы. Это должны быть мощные физические установки мирового уровня. Это одна из важнейших задач, ведь именно на этой базе должны проверяться все основные научно-технические идеи. Вне всякого сомнения, еще одна задача, которая стоит на первом месте – это создание новых физических моделей, сложных физических явлений, которые сопровождают ядерный и термоядерный взрывы. Я имею в виду физику высоких плотностей энергии, там должны быть более полные, более совершенные физические модели. Конечно же, должны быть более совершенные математические программы, потому что мало иметь физическую модель, нужно еще, чтобы эта физическая модель была реализована в математических программах. Именно

поэтому стоит задача – непрерывно совершенствовать и увеличивать мощность вычислительной техники. Сейчас машины в миллиард раз мощнее чем те, на которых мы работали в 1970-х, но этого мало, нам нужно еще на несколько порядков увеличивать мощность.

У вас очень ответственная и напряженная работа, успеваете ли вы что-то делать помимо нее? Есть ли у вас какие-нибудь увлечения?

Я люблю заниматься спортом. В свое время у меня было несколько разрядов по разным видам спорта: по гимнастике, по лыжам, по самбо. А сейчас я с удовольствием играю в теннис. Это очень приятный вид спорта, и когда выдается время, я с удовольствием смотрю по телевизору международные соревнования и болею за наших спортсменов. Очень много сейчас литературы, читать ее интересно и поучительно. Поэтому в свободное время я стараюсь больше читать. Правда человек я старомодный и в основном читаю классику.

Ваш любимый автор?

Здесь тоже все очень традиционно: Толстой, Достоевский, Пушкин. Каждый раз, когда открываешь их, оказывается, когда прежний раз читал и смотрел, не на все обратил внимание, и есть очень интересные мысли, которые раньше до тебя не доходили. Это очень обогащает.

Радий Иванович, несколько вопросов о семье. Скажите сколько лет вы вместе с супругой?

Мы познакомились в Ленинградском университете, когда вместе учились. Закончили вместе теоретическую группу и на последнем курсе поженились.

Как вам удавалось совмещать такую напряженную работу и семью? Ваш секрет семейного счастья?

Не очень удавалось, было очень напряженно. Много времени отнимала эта гонка между двумя супердержавами, ведь в то время мы проводили огромное количество испытаний и очень напряженно работали. Я, например, когда родились и старший сын и дочь был на полигоне в Семипалатинске. Не просто приходилось всем женам физиков-теоретиков и экспериментаторов. И все мы испытываем к своим вторым половинам огромную любовь

и благодарность.

Какой бы вы совет могли дать молодым ученым сейчас?

Мне кажется, что интересной работы сегодня очень много. И, если будешь последовательным, если будешь абсолютно четко ставить перед собой задачу и будешь решать ее наилучшим образом, то результат обязательно появится. Работайте – вот что я хочу вам посоветовать.