Чучело из виртуальной материи
Когда участников проекта Nuckids спрашивают, кто придумал тот или иной номер и поставил спектакль, они хором отвечают: «Владимир Карабанов!» Человек с большой творческой буквы, он автор сценариев, стихотворений и текстов песен проекта. И это вовсе не случайно. Владимир окончил аспирантуру московской консерватории им. П.И. Чайковского по классу скрипки. В 2001 году получил диплом высших курсов сценаристов и режиссёров, окончив мастерскую адабашьяна. Он режиссёр и автор сценариев многих игровых и документальных фильмов, а его картина «Слон» в 2010 году была номинирована на премию «Кинотавр». И вот с 2013 года и до настоящего времени Владимир бессменный режиссёр и автор сценариев международного творческого проекта Nuclear Kids и проекта «Зимняя сказка».
Владимир, почему вы начиная с 2013 года возвращаетесь на проект, а не занимаетесь, например, съёмкой нового фильма? Втянулся в режим проекта: у нас мюзиклы два раза в год, летняя и зимняя сессия. На проекте 80 детей, от которых идёт невероятная отдача и бешеная энергия. 
Они придают мне творческих и даже жизненных сил. Плюс есть возможность создать два сценария и поставить два спектакля в год, поработать с командой профессионалов и получить результат. Для человека, занимающегося творчеством, это невероятно важно. Потому что работать и писать «в стол», годами искать деньги на кино и спектакли – это трудно как с материальной, так и с психологической точки зрения. В этом плане я очень благодарен проекту за то, что живу счастливой творческой жизнью.
Как вы пишете сценарии? Сначала ищу идею, смотрю, какая тема спектакля будет актуальна в этом году. Потом уже продумываю, как сделать эту тему зрелищной, интересной и оригинальной.
Почему в этом году тема «Чучело»? В этом году пришла идея сделать что-то про интернет как некое альтернативное пространство, в котором существует огромное количество молодёжи, детей. Чем это пространство отличается от жизни в реальности? 
Что такое виртуальный мир, как меняется человек в нём? Что плохого или хорошего в том, что есть такая волшебная штука, как интернет? Ведь помимо коммуникации там есть много табуированных пространств, куда ребёнок не попал бы в нормальной жизни. К тому же у детей нет большого жизненного опыта и устойчивой психики. Поэтому возникла идея сказать об опасности в интернете. Помимо всего прочего каждый год мы стараемся немного менять подходы, стили, визуальные решения, чтобы создавать новые интересные спектакли, а не повторяться.
Вы сами часто проводите время в интернете? Ну конечно. Я им постоянно пользуюсь для коммуникации, поиска информации. Иду за вдохновением, различным референсом, опытом. Сейчас можно всё найти в сети – от оперных постановок до различных моноспектаклей. Конечно, театр не передаётся на видео в полную силу, однако получить представление о каких-то шедеврах современного театрального искусства и оставаться таким образом в тренде можно. На сегодняшний день компьютер без сети – это простая пишущая машинка, на которой можно ещё работать в фотошопе. Но когда на нём есть доступ в интернет, это уже живой организм. Можно даже провести аналогию с религией, где неверующий человек как бы не подключён к интернету.
В спектакле занято 80 детей. Как каждому расписать роли и при этом не обидеть массовкой? На проекте существует целая творческая команда. Есть хореограф-постановщик, есть художник, реквизитор, художник по костюмам, педагог по вокалу и педагог по сценической речи и актёрскому мастерству. Наши роли уже во многом переплелись, и уже нельзя сказать, что кто-то занимается чем-то одним. Поэтому у нас зачастую коллегиальное распределение ролей. Честно сказать, очень сложно раздавать роли. Понятно, что у многих ребят может получиться сыграть того или иного персонажа. Поэтому изначально мы раздаём роли с запасом, чтобы проверить, кто оправдает наши ожидания и сможет свою задачу прочувствовать. За всё то количество спектаклей, которое мы обычно играем, понятно, что все четыре или пять составов не могут отыграться в полную силу. Состав, который будет выступать на финальных спектаклях в Москве, должен как минимум два раза выступить до этого на гастролях в других городах. 
Поэтому необходимость делать выбор существует постоянно, всегда возникает дилемма. Даже за тот короткий срок, который длится проект, все участники получают бесценный опыт. Ведь маленьких ролей в театре не бывает. Все, кто прошёл через проект, знают, что из-за человека, который забудет вынести скамейку или куб для декораций, может разрушиться несколько сцен и утратиться темп спектакля. Маленькая роль – это один из главных опытов проекта. Да, в этом году кто-то будет выносить куб на сцену, но на следующий год он может получить главную роль, в случае, если обладает необходимыми способностями. Кто-то пойдёт развиваться в вокале, актёрском мастерстве. Школу проекта проходят все, и неважно, есть у них роль или нет. Они все ходят на занятия по вокалу, на актёрские и психологические тренинги. Тот, кто хочет чему-то научиться, обязательно научится.
Я слышала, что некоторых студентов своего театрального колледжа Олег Табаков отбирал по тому, как они входили в аудитории для прослушиваний. А как вы выделяете для себя претендентов на главные роли? 
Бывает, что человек сразу своим видом выделяется из толпы. Далее мы начинаем его пробовать на роль, смотрим, как он будет в ней существовать. Часто на внутренних отборах ребёнок зажимается, и мы начинаем сомневаться, правильный ли сделали выбор. Но потом, в процессе длительных репетиций, появляется ощущение, что что-то в нём есть, и ты начинаешь за него бороться. Бывают мгновенные безусловные попадания в роль, а бывает, что кто-то не получает никаких реплик, но так сильно раскрывается за проект, что на следующий год играет роль главную.
Для вас участники проекта – это дети или профессиональный материал? Ни то, ни другое. Это маленькие люди. Невероятно разные. Кто-то ещё совсем ребёнок и на полянке ловит муравьёв, а кто-то поступает в театральные вузы, ходит на прослушивания или блистает на сцене своих городов. Но раз они все попали на проект, то надо постараться максимально их раскрыть и передать им максимум своего опыта. Вообще в детстве важно, чтобы кто-то в тебя поверил, дал шанс, раскрыл. Поэтому мы с детьми общаемся на равных, принимая их как личностей. Репетиции идут без поблажек и скидок на то, что они дети. Мы работаем с детьми не по шаблонам, а отталкиваемся от органики. Смотрим, кто что может. 
Мы никогда не продумываем заранее мизансцены или профили персонажей. Всё создаётся в процессе непосредственного общения с детьми. Это невероятно кропотливый, но куда более благодарный труд, чем просто втискивать ребёнка в роль, под своё представление о спектакле. Поэтому мне кажется, что главное, что могут дать педагоги проекта участникам, – это общение с собой на равных на профессиональные и человеческие темы. Могу сказать, что во многих из тех, кто прошёл через проект за эти 7 лет, я нахожу огромный потенциал и достойную нам смену. Может быть, если бы у меня было такое общение в их возрасте, то что-то в моей жизни далось бы быстрее и понятнее. Некоторым старшим ребятам мы доверяем свою ответственность, даём попробовать себя в новой роли. Если ребёнок чувствует, что взрослые ему доверяют важный фронт работы, это способствует формированию и чувства ответственности, и особенного характера, даже некоторые способности раскрываются быстрее.
