Творческий композит
Science Drama как синтез науки и искусства
Премьера проекта Science Drama состоялась в 2016 году в Новосибирске. Идея объединить профессиональных актеров и харизматичных ученых в читке пьесы, посвященной науке, оказалась привлекательной, и за 8 лет существования формата в 18 регионах присутствия Информационных центров по атомной энергии (ИЦАЭ) прошло около сотни постановок, неизменно собирающих любителей науки и театра. Только в Нижнем Новгороде в 2023 году посетители ИЦАЭ увидели четыре совершенно разных спектакля. Кроме того, в 2023 году сотрудники Информцентров впервые создали текст пьесы своими силами: презентация книги Топливной компании Росатома «ТВЭЛ» «Раскрывая тайны превращения» прошла в формате Science Drama в Калининграде, Нижнем Новгороде, павильоне «Атом» на ВДНХ и в НИЯУ «МИФИ».
Кто-то должен?
Science Drama по повести Даниила Гранина «Кто-то должен» состоялась в ИЦАЭ Челябинска. Научный творческий поиск или долг и рутинные, но выигрышные проекты, увлеченный исследователь или уверенный в себе бюрократ — какой из выбранных героями путей верен, в чем смысл их жизни и деятельности?
«Для удачной работы нужна душевная гармония, ощущение полноты жизни, пусть на ходу, на улице, но чтобы замечать весну, подстриженные, уже краснеющие ветки, желто-зеленую траву, лезущую из-под крупитчатого, истоньшалого снега. Нельзя, как Селянин, лишать себя всех радостей. Это приводит к бесплодию. Да и есть ли открытие более дорогое, чем любовь, солнце, друзья?! Еще один патент, еще одна статья, ну и что, разве это заменит, возместит потерянную полноту жизни?! Жизнь — это больше чем работа», — считает главный герой постановки Дробышев, убеждая в этом же неудачливого изобретателя Селянина. Но через два года герои меняются местами, и фраза «Но кто-то же должен» становится внутренним девизом Дробышева, который понимает, что порой идея и ее реализация гораздо важнее признания и правильной репутации в научно-бюрократическом мире.
Режиссером постановки выступил Олег Иванов, выпускник Театрального института им. Б. Щукина, актер театра и кино. Он уже не впервые участвует в проекте Science Drama в качестве режиссера. «В театре время от времени приходится заходить на территорию драматурга, и Science Drama — хороший повод развивать эти умения. Понятно, что мы используем и реквизит, и музыку, и участники порой замечательно играют. Но исходной точкой всегда является текст — измененный, сокращенный, перемонтированный. Интересно и ответственно работать с учеными, высокообразованными людьми без актерских навыков. Некоторые театральные договоренности, за которыми порой можно скрыть пробелы в замысле, здесь отсутствуют. Поэтому расслабиться не получается, и такая работа становится творческим тренингом по ясному и яркому выражению мыслей. И, конечно, привлекает замечательная атмосфера открытости, любви к познанию мира, интереса к жизни», — рассказал режиссер о причинах, по которым регулярно сотрудничает с ИЦАЭ Челябинска.
Александр Герасимов, участник постановки, оценил актуальность повести, написанной более 50 лет назад. «По сути, это история про человеческие отношения, которые, несмотря на время, на строй, не меняются ни на грамм. Каждый, кто имеет отношение либо к науке, либо к чему-то бюрократическому, может найти себя в ней», — подчеркнул исполнитель роли Селянина.
А Рифат Абдрашитов, который сыграл Дробышева, отдельно отметил характеры героев: «Даниил Гранин показывает людей науки неожиданно мятущимися. Их прямо штормит. Ты понимаешь, что, если бы было поменьше рефлексии в их жизни, их так бы не качало от творческого задора и одержимости в апатию и грусть, в эти залысины, которые так раздражают. Хорошо, если у тебя внутри есть стержень. Но, как показывает судьба наших героев, любая ситуация может этот стержень от тебя оторвать».
«Какая девочка не мечтает стать актрисой? Но наступает взрослая жизнь, приобретается «серьезная», по мнению родителей, профессия… И вот среди ответственности за жизни пациентов и рабочих обязательств появляется возможность почувствовать себя другим человеком и одновременно принести пользу науке! Уникальный способ изобретен ИЦАЭ: проект с немного трагичным названием Science Drama стал для меня любимым мероприятием с 2017 года, а пьесы, адаптируемые к читке режиссером и сценаристом Олегом Ивановым, заставляют глубоко переживать за своих персонажей. Одновременное участие актеров и ученых не только позволяет «скучным» ученым приблизиться к прекрасному и раскрыть себя с несколько непривычной стороны, но и дает возможность зрителям глубже оценить роль исследователей», — считает исполнительница роли Клавы Екатерина Мозерова, кандидат медицинских наук, заведующая отделением радиотерапии общего профиля Челябинского онкоцентра.
Вне Земли
Во Владимире Science Drama прошла в форме пюпитр-спектакля. «То, что мы сделали, — это больше, чем просто читка. Во время читки пьесы актеры нащупывают интонации, ищут характер своего персонажа, детально разбирают текст, а у нас получилась слаженная игра — спектакль, где актеры просто иногда поглядывают в текст, как музыканты в ноты во время выступления», — рассказал Владимир Лаптев, режиссер-постановщик спектакля, заслуженный артист Эстонской ССР, заслуженный работник культуры РФ.
Пьесу по фантастической повести Константина Циолковского «Вне Земли» написал эксперт ИЦАЭ Владимира, учитель физики, почетный работник образования РФ Александр Тучин. «Об этой повести я узнал из лекции астронома Владимира Сурдина. Меня привлекло то, что действие происходит в 2017 году, то есть в наши дни. И, конечно, было интересно проанализировать, что гениальный ученый-самоучка предугадал, а в чем ошибся», — пояснил Александр.
Повесть начинается как утопия: в роскошном замке в Гималаях живут ученые разных национальностей, которые общаются друг с другом и занимаются научными исследованиями. Гельмгольц, Лаплас, Галилей, Ньютон и Франклин — фамилии героев хорошо известны в современном мире, но русский ученый носит фамилию Иванов.
«Конечно, Циолковский мог бы дать герою-русскому любую фамилию: у нас достаточно ученых, которых знает весь мир. Но мне кажется, что выбор типичной русской фамилии говорит о том, что любой русский человек может достичь глобальных высот, если он увлечен идеей, — прокомментировал исполнитель роли Гельмгольца Виктор Малыгин, профессор, доктор филологических наук. — И наша увлеченность материалом уже сейчас, после премьеры, позволяет мне сказать: это просто космос! Физику в таком виде (а в тексте ее было много) хорошо усваивают и школьники, и взрослые гуманитарии».
Далее утопия превращается в настоящий научно-фантастический роман. Иванов придумывает ракету. После нескольких месяцев упорного труда, чертежей и расчетов герои строят ее, попутно решая проблемы с топливом, снабжением пассажиров и экипажа воздухом, едой и водой. Испытание в виде полета вокруг Земли проходит успешно, и герои совершают путешествие на Луну, строят там базу, а после их возвращения человечество, которым руководит единое правительство, создает космический флот и отправляется осваивать новые миры.
«Для меня тема Циолковского очень важна. У меня дома есть одна из его книг, старинное издание тех времен, и мой сын, которому сейчас уже за 40 лет, в детстве это читал. Когда он узнал, что в Калуге дети забрасывали Циолковского камнями и говорили, что он сумасшедший, мой сын плакал. Он понимал, что дети были неправы. И я не мог не включиться в этот проект. Для меня эта история, связанная с Циолковским, с его книгой, с его мечтаниями, — это будущее для человечества, хотя я твердо уверен, что наше место — на Земле. Это наш космический дом», — рассказал режиссер пюпитр-спектакля Владимир Лаптев.
Постановка завершилась лекцией: Александр Тучин объяснил зрителям, в чем разница между фантастической повестью Циолковского и реальностью. «Главное, в чем Циолковский ошибся, — это сроки. Первый человек полетел в космос не через 100 лет, в 2017-м, а через 40 — в 1961 году. Еще одно отличие: чтобы преодолеть последствия ускорения при взлете, герои лежат в ваннах, наполненных водой, а после наступления невесомости выбираются оттуда. Но эта технология не прижилась. Космонавтам изготавливают индивидуальные ложементы, идеально подходящие им по размеру», — объяснил эксперт.
«И все-таки она вертится!»
Издание книги «Раскрывая тайны превращения» было приурочено к 70-летию отечественной газоцентрифужной технологии. История создания газовых центрифуг, возникавшие сложности, привлечение иностранных специалистов, озарения, пришедшие в голову русским конструкторам, и воспоминания ветеранов, которые с нуля создавали уникальные устройства для обогащения урана, — все это нужно было изложить понятно, но точно, в виде истории с сюжетом и динамикой, иначе спектакль бы не получился.
Идею подсказали новые технологии в сочетании с актуальными театральными тенденциями. Во-первых, во время обсуждения будущего сценария было решено, что на протяжении всего спектакля 3D-принтер будет печатать макет центрифуги. Во-вторых, чтобы увлечь зрителей, нужны яркие и необычные персонажи. Так в сценарии, помимо немецкого ученого Макса Штеенбека и ленинградского конструктора Виктора Сергеева, появились Газовая диффузия, Центрифуга и «рабочий парень» УЭХК (Уральский электрохимический комбинат).
Исполнительница роли Газовой диффузии, изображая строгую учительницу, «диктовала» зрителям: «Открываем тетради и пишем: все атомы состоят из ядра и облака электронов. Ядро состоит из протонов и нейтронов. Если в атомах одинаковое количество протонов, то это один и тот же химический элемент. Но иногда при одинаковом количестве протонов может быть разное количество нейтронов. Такие атомы называются изотопами. И если вы меня слушали, то поняли: уран-235 и уран-238 — это изотопы».
Исполнитель роли профессора Макса Штеенбека рассказывал о первых центрифугах и возникших сложностях, а также о «самонадеянных русских»: «Сергеев вместе с Синёвым пришли ко мне, и Сергеев, задумчиво глядя на лабораторный образец, произнес: «А почему нельзя для передачи газа от одной центрифуги к другой применить отборники типа трубок Пито и использовать скоростной напор вращающегося газа?» Я отреагировал резко и однозначно: «Они будут тормозить поток, вызывать турбулентность и сведут разделение изотопов на нет!»
Талантливый молодой конструктор Сергеев спорил с именитым профессором: «Знаменитое немецкое упрямство против русской смекалки… «Будут тормозить поток!» Вот мы и проверим, будут или нет, у нас на заводе целая лаборатория есть! И мы оказались правы! Отборные трубки Пито стали универсальным способом создания механической циркуляции газа внутри ротора и передачи рабочего газа в следующую ступень для дальнейшего разделения. А главное, увидев конструкцию нашей центрифуги в действии, и доктор Штеенбек ее оценил. Он сам взялся провести расчеты оптимальной геометрии трубок Пито и определить размеры винтовых канавок молекулярного уплотнения».
Газовая центрифуга в спектакле оказалась немного эгоцентричной, но при этом обаятельной: «Я самая-самая! Я, как технология, — это удивительный сплав знаний по газодинамике, гидродинамике, роторной динамике, прочности, механике композиционных материалов, вакуумной и криогенной технике, трибологии, магнетизму, теплообмену, электротехнике, теории надежности, теории колебаний и многих других дисциплин. Если хотите, то я — в высшей степени технически элегантное устройство. Представьте себе километровые цеха, сотни тысяч одновременно работающих машин. Причем работают они практически безотказно более 30 лет без обслуживания. Фантастика!»
А исполнитель роли УЭХК сравнивал газодиффузионную и газоцентрифужную технологии: «9 ноября 1961 года опытно-промышленный участок был включен в отборную часть технологической цепочки всего завода. Преимущества центрифуги сразу стали очевидны. Загибайте пальцы! Во-первых, 20-кратное снижение потребления электроэнергии на единицу продукции. Во-вторых, сокращение времени установления стационарного режима каскада и повышение эффективности производства. В-третьих, улучшение условий ядерной безопасности, так как газовые центрифуги относятся к ядерно безопасному оборудованию».
Режиссер из Калининграда Екатерина Саган не только стала постановщиком Science Drama, но и консультировала актеров на других площадках. «Мне было сложно брать в читку текст такого узкого профиля. Чтобы сделать его интересным для зрителя, особенно если он не специалист в этой области, мы придумали каждому персонажу отличительные черты и желания и выстроили между ними отношения разной степени напряженности. В целом все то же самое, что с любым другим текстом. Потом была задача выговаривать правильно сложные слова из области физики, мы расставляли ударения со словарем. Работа эта не трудная, был только увлекательный актерский вызов: не каждый день можно сыграть центрифугу!» — поделилась впечатлениями Екатерина.
Композиция и композит
Итак, в чем же секрет успеха формата Science Drama? Композитный материал состоит из двух или нескольких материалов с разными свойствами, сочетание которых позволяет создать совершенно новый материал с уникальными характеристиками. «Матрица» — это сама пьеса, в которой обязательно рассматриваются темы научного поиска, история науки, этические проблемы, связанные с новыми технологиями или человеческими отношениями в научном мире. А «наполнители» — это актеры и ученые, настолько вживающиеся в роли, что зрители порой не могут угадать, кто из исполнителей профессионально выступает на сцене, а кто читает лекции или проводит эксперименты в лаборатории. Синтез науки и искусства создает «творческий композит», а эмоциональная подача любой информации помогает запомнить ее более прочно. Вот такая научная композиция!
Развитием формата стали иммерсивные постановки, «вписанные» в историческое пространство. Так, в Озерске спектакль об Игоре Васильевиче Курчатове поставили в его доме-музее, владимирцы смогли познакомиться с физиком Александром Столетовым во флигеле, где его семья жила после революции, а иммерсивная прогулка по Академии «Маяк» «Невидимые нити» погрузила зрителей-нижегородцев в историю здания, инжиниринговые технологии Росатома, биографии архитектора Шехтеля, предпринимателя Рукавишникова и атомщика Андрея Сахарова.
