«И все-таки она вертится!»

Газовая центрифуга глазами филолога

Порой школьникам бывает непросто разобраться в устройстве сложных механизмов или оценить значение изобретения для развития науки и технологий. Помогают решить эту проблему образные сравнения, метафоры и живые истории о людях, давно ставших легендами для атомщиков. Например, работу газовой центрифуги можно сравнить с вращением юлы или с фуэте, которое исполняют балерины. А чтобы посетители смогли оценить скорость вращения центрифуги, в сети Информационных центров по атомной энергии (ИЦАЭ) посчитали, что она примерно в 100 раз быстрее скорости вращения барабана стиральной машины в режиме отжима.

Образное мышление и склонность к аналогиям свойственны не только детям, но и взрослым. Поэтому параллельно с терминами, точно называющими устройства, механизмы, процессы и явления, возникают профессионализмы — неформальные, неофициальные названия. Они, в отличие от терминов, могут обладать дополнительным эмоционально-образным или переносным значением. Как называли газовую центрифугу ее создатели, как они жили, какие профессионализмы используют работники Росатома сейчас, а также факты из истории этой уникальной «машины, помогающей работать целой отрасли» (так говорят о ней атомщики) заслуживают отдельного рассказа.

Интернациональный продукт

Над созданием газовой центрифуги после Великой Отечественной войны совместно работали советские и немецкие специалисты. Остановимся на иностранцах, потому что их имена так или иначе стали частью ономастического пространства лексики атомной отрасли, да и с самими немецкими учеными были связаны интересные истории.

Так, например, немецкий физик Манфред фон Арденне уехал работать в Советский Союз, захватив с собой не только оборудование из лаборатории и документацию, но и часть сотрудников^[1]. Для немецких специалистов близ Сухуми были созданы два специальных института: Институт «А», названный так по первой букве фамилии его руководителя Арденне, и Институт «Г», получивший наименование по фамилии его главы — немецкого физика, лауреата Нобелевской премии Густава Герца^[2].  Руководил разработкой газовой центрифуги в Институте «А» немецкий инженер Макс Штеенбек. При этом в истории советской атомной промышленности Штеенбек остался и как Стейнбек — его фамилию чаще всего произносили именно так^[3].

Интересна история еще одного немецкого специалиста — Фрица Ланге. Он вынужден был эмигрировать из Германии в 1933 году из-за своей антифашистской деятельности, а в 1935 году переехал из Лондона в СССР (в Харьков) по приглашению Александра Лейпунского. Работая в Украинском физико-техническом институте в Харькове, Ланге вплотную занимался разработкой центрифуги для разделения изотопов урана. Рабочий проект и расчеты для производства газовой центрифуги ученый подготовил уже в 1939 году. Но руководство оценило результаты как далекие от практического использования. При этом Фриц Ланге считал свой проект настолько важным, что при эвакуации, когда ему отказали в погрузке научного багажа, оставил личные вещи прямо на перроне и взял с собой детали будущей центрифуги[4]. Одна из проблем центрифуги Ланге заключалась в том, что она получилась довольно громоздкой, весом около тонны.

Общей главной проблемой обеих групп (в Харькове и Сухуми) было то, что успехи по центрифужной технологии разделения урана в лабораториях никак не удавалось воспроизвести в промышленных условиях — не был решен вопрос передачи обогащенного продукта от центрифуги к центрифуге^[5].

Трубка Пито и хитрый Циппе

В 1951 году сухумский Институт «А» было решено перевести на Ленинградский Кировский завод (ЛКЗ). Для решения этого вопроса в Сухуми приехал главный конструктор ОКБ ЛКЗ Николай Синев, а через несколько месяцев — инженеры, среди которых был Виктор Сергеев. Они и спросили у Штеенбека, почему нельзя вместо конденсации обогащенного урана применить отборники типа трубок Пито?^[6] Именно эта идея, которую Штеенбек отверг как неудачную, была в числе важных конструкторских решений, которые в итоге привели к созданию надежной и экономически эффективной технологии.

Кстати, трубки Пито получили свое название по фамилии французского инженера-гидравлика, который изобрел их в 1732 году, — Анри Пито. Это трубки, изогнутые под углом в 90 градусов, которые используются в качестве устройства, создающего перепад давления. Современные трубки отбора газа имеют несколько изгибов под разными углами, и точное соблюдение размеров и параметров очень важно — от этого зависит эффективность работы. Не обошлось и без шпионских страстей. В команде Макса Штеенбека работал Гернот Циппе, получивший прозвище Хитрый Циппе^[7]. Он имел доступ к работам по газовым центрифугам на ЛКЗ в 1952–1954 годах и, вернувшись в Германию, запатентовал

«центрифугу Циппе», заявив, что получил на это согласие советской стороны. В 1957 году Циппе переехал в США и там по памяти воспроизвел опытный образец газовой центрифуги Сергеева, назвав ее «русской центрифугой», но в Соединенных Штатах посчитали, что она непригодна для промышленного использования. СССР не предъявил претензий, и отсутствие шумихи позволило нашей стране не раскрывать информацию об успехах в области газоцентрифужного метода обогащения урана в течение еще почти 30 лет.

Совместные наработки специалистов группы Штеенбека и группы, которой руководил Исаак Кикоин (под его началом работал Фриц Ланге), позволили создать прорывную технологию, которая до сих пор остается передовой^[8]. А конструктор Синев вместе с командой ленинградских инженеров, включая Виктора Сергеева, а также специалистов с заводов Владимира и Коврова создали уникальное устройство^[9].

Николай Синев, помимо конструкторской деятельности, занимался и научной: получил ученую степень доктора технических наук и преподавал в Ленинградском политехническом университете и в МЭИ на кафедре «Атомные электростанции». Сын Николая Синева вспоминал о курьезных случаях в преподавательской деятельности отца: «Иногда Николай Михайлович, человек довольно мягкий, все же ставил «неуды». Почему-то эти двоечники были в основном черными студентами, из Мали и еще откуда-то из Африки. Однажды отец из-за нехватки времени пригласил одного из них на пересдачу экзаменов к нам домой. Сердобольная мама, пожалев одинокого негра-студентика, закатила тому обед по полной программе. Уже в следующую сессию к нам в квартиру, пугая соседей, повалили обедать и сдавать экзамены черные двоечники»^[10].

«Угадайте, кто я?»

Для советского атомного проекта в первые годы работы была характерна замена одних терминов на другие, и эта тенденция наблюдалась практически во всех областях. Так, слово «уран» заменяли на «фосфор», «обогащение» — на «увлажнение», а сама центрифуга обозначалась как газовая турбина^[11]. И в итоге «обогащение урана с помощью газоцентрифужной технологии» превратилось в «увлажнение фосфора на газовой турбине». С точки зрения любого специалиста — бессмыслица, но люди, посвященные в тему, прекрасно понимали, о чем идет речь.

Еще одна специфическая особенность — нумерация в названии вместо обозначения характера деятельности и/или места расположения предприятия. Например, Уральский электрохимический комбинат, на котором впервые в мире была внедрена промышленная газоцентрифужная технология, первоначально назывался завод № 813 — с обозначением номером, как и многие другие заводы и комбинаты, связанные с оборонным комплексом и атомной промышленностью. А Ковровский механический завод начал свою деятельность как филиал № 1 завода № 2 (так в годы Великой Отечественной войны назывался современный ЗиД — Завод им. Дегтярева).

Современное словотворчество

Сейчас большинство российских газовых центрифуг производят на Ковровском механическом заводе (КМЗ). Обогащением урана занимаются разделительные производства, крупнейшее из них — Уральский электрохимический комбинат (УЭХК). И, конечно, часть официальных названий различных деталей центрифуг сотрудники предприятий дополняют профессионализмами.

Так, на КМЗ внутри газовой центрифуги можно найти все для чаепития — «самовар», «стакан» и «печенье», а также «гранату» и «лягушку». Еще в газовой центрифуге обнаруживаются «семечки», «блоха» (она же «шайба») и «соломка»^[12]. Как возникают подобные названия и насколько они типичны для атомной промышленности? Основной способ возникновения — метафорический перенос, когда внешнее сходство детали или объекта с другим предметом приводит к тому, что метко подмеченная общность становится новым именем объекта. И этот процесс характерен для любой профессиональной сферы. Например, «козел» в авиации — это жесткая посадка самолета^[13], и здесь за основу метафорического переноса взяты неровные прыжки животного, с которыми и возникают ассоциации, когда самолет подпрыгивает и трясется при жесткой посадке.

Профессионализмы соседствуют с новыми терминами, появившимися с внедрением ПСР (Производственной системы «Росатом»). Каждый сотрудник, производящий детали газовой центрифуги, ежедневно посещает «супермаркет» — открытую этажерку с полками, на которых расположены ящики с готовыми элементами^[14]. Кстати, термин «супермаркет» схож с профессионализмом, потому что еще не утратил метафорической связи — сравнения с реальным супермаркетом, в котором на рядах полок лежат продукты в открытом доступе. Если на КМЗ профессионализмы употребляются в основном для названия различных деталей и узлов газовой центрифуги, то на УЭХК неофициальные названия чаще получают сами механизмы. Газовую центрифугу, например, называют и машинкой, и мешалкой, и кристаллизатором, и изделием^[15]. При этом «машинка» и «изделие» — это в какой-то степени дань традиционной закрытости, потому что по этим профессионализмам невозможно понять, о каком именно изделии идет речь, а «мешалка» и «кристаллизатор» косвенно и образно указывают на принцип действия газовой центрифуги, хотя она как раз не смешивает, а разделяет разные изотопы урана, да и кристаллизация в процессе обогащения урана не происходит.

Гексафторид урана сокращенно называют гексом, нафталаном или просто газом^[16]. Называние какого-либо конкретного объекта или вещества обобщающим словом с более широким значением — достаточно распространенный процесс в языке. Так, например, жители города — спутника АЭС зачастую говорят «станция», имея в виду совершенно конкретный объект — атомную электростанцию, расположенную рядом с их городом.

Мы все стремимся сократить длинное слово и тем более словосочетание, сделать его более емким и выразительным. На нас влияет стремление к экономии языковых средств — желание повысить эффективность общения и передать максимум информации с помощью минимального набора.

Почему же возникают профессионализмы, если уже существуют термины? Их образность и эмоционально-оценочный оттенок значения помогают выразить отношение к своей работе и одновременно подчеркнуть свою принадлежность к узкой группе людей — тех, кто понимает общий «тайный» язык для посвященных.

Автор благодарит пресс-службы Ковровского механического завода и Уральского электрохимического комбината за предоставленный материал о профессионализмах, которые сотрудники употребляют в устной речи.

---

^[1]URL:  http://www.biblioatom.ru/founders/ardenne_manfred_fon/
^[2] URL: http://www.biblioatom.ru/founders/gerts_gustav_lyudvig/
^[3] Чернов О. Русская газовая центрифуга, или Приключения французской «трубки Пито» в России. М., 2017. С. 9. (Серия «Библиотека ТВЭЛ»)
^[4] URL: http://www.biblioatom.ru/founders/lange_fritz/
^[5] Чернов О. Русская газовая центрифуга, или Приключения французской «трубки Пито» в России. М., 2017. С. 11. (Серия «Библиотека ТВЭЛ»)
^[6] Чернов О. Там же. С. 12
^[7] Чернов О. Там же. С. 15
^[8] URL: http://www.biblioatom.ru/founders/shteenbek_maks/
^[9] Чернов О. Там же. С. 17, 22
^[10] Синев Н.М. Мемуары. Воспоминания. М.: ИздАТ, 2000. С. 163. (Творцы атомного века)
^[11] Материал предоставлен пресс-службой УЭХК
^[12] Информация предоставлена пресс-службой КМЗ
^[13]URL:  https://scipress.ru/philology/articles/professionalizmy-v-rechi-lyudej-raznykh-professij.html
^[14] Информация получена на экскурсии по цеху механической обработки КМЗ
^[15] Информация предоставлена пресс-службой УЭХК
^[16] Информация предоставлена пресс-службой УЭХК